Ученье – свет…

По очереди оглядев присутствующих, он сделал некие выводы и остановил холодный взгляд на дроу, который почтительно склонил голову перед сильнейшим. Или все-таки он квартерон?

Лина тихонько перевела дух, когда холодный взгляд некроманта переместился с нее на гору трупов у дверей. Почему, когда кажется, что хуже уже не будет, всегда случается что-то, опровергающее эту надежду? Вот этот человек точно не оставит ситуацию в подобном беспорядке. И хорошо, если дело обойдется простым выговором… и компенсацией. Тьма! Дипломатию ей не преподавали… Кузена бы сюда. Вот кто смог бы развести ситуацию и остаться при своем! Хотя, если вспомнить, как он всеми возможными способами безуспешно отбрыкивался от посольской деятельности… двоюродный братец не особенно любил свою профессию. Зачем тогда так рвался, униженно моля отца о содействии? Особенно если вспомнить о разладе в семействе Эйденов.

Впрочем, оказалось, что магистр Алувьен справляется не хуже любого дипломата из Корпуса Говорящих. Остановившись на последней ступеньке, он возвысился над всеми присутствующими на манер судьи и продолжил разбирательство. Стражник явно не возражал.

– Деточка, ты разве некромант? – ласково спросил магистр.

Не будь волосы Лины заплетены в косу, они бы зашевелились от неконтролируемого страха.

– Кто, я? Не-эт… – поспешно дематериализовав «иглу» под пристальным осуждающим взглядом некроманта и смущенно потупив глаза, пробормотала девушка.

Милава и близнецы вообще в это время попытались слиться со стеной.

– Вот видите, сенрай, мои подопечные совершенно ни при чем. Хотя шум был поднят изрядный, и вам, друзья мои, придется навести в помещении порядок,– это уже ведьмочке,– тем более что твой хороший друг (надеюсь, это правда?), поможет тебе.

Лина истово закивала, лучезарно улыбаясь:

– Разумеется, мой знакомый поможет и оплатить ущерб,– сказала она, мрачно размышляя о том, что все дроу, сколько их ни есть на свете, ее хорошие друзья.

Окинув невежливым, пренебрежительным взглядом мгновенно ощетинившегося темного, магистр Алувьен прищелкнул пальцами.

– Те люди напали на вас, не предъявляя никаких объяснений, ведь так? – Шейт’Ан согласно кивнул, а Линара подтвердила:

– Конечно… – По крайней мере, ей убийцы ничего не говорили.

– А это оружие – ваше? – указал он на алебарду.

– Нет,– подал голос дроу.

– Наверное, их,– осмелилась подать голос девушка, кивнув в сторону кучи тел.

– Что ж, вы говорите правду, а посему,– магистр легко встряхнул руками,– свободны от более тяжелой ответственности. Забирайте эту падаль,– обратился он к стражникам,– мне кажется, кое-кто из них числится в розыске… а партия подобных алебард, по-моему, в начале весны пропала с вашего склада, сенрай. Спросите выживших… А вы, госпожа алхимик-практик, наведете здесь порядок, отмоете кровь… и впредь попрошу выяснять отношения с убийцами подальше от этого заведения.

– Слушаюсь! – вытянулась по стойке «смирно» девушка.

Сенрай обрадовался, а Лина запоздало сообразила, что последние минуты все присутствующие провели под чарами Истины, не позволяющими лгать. Хорошо хоть не самого высокого уровня…

– Вот и все дознание,– фыркнула она, повеселев.

С решением магистра никто спорить не будет, правда, опять придется заниматься уборкой.

Магистр вернулся наверх, а все остальные столпились у дверей, ожидая труповозку. Потом дружно грузили тела на телегу, помогая патрульным. Только к ночи, вынеся в мусорную кучу переломанную мебель, Лина взялась за оттирку кровавых пятен. Дроу, разумеется, к тряпке и не притронулся, боясь еще более уронить свое достоинство. Куда уж ниже, усмехнулась девушка, ползая по полу.

Наверное, судьба посчитала, что, избежав наведения порядка на почтовой станции, она нарушила мировое равновесие, думала ведьмочка. И для поддержания оного ей было совершенно необходимо заставить ползать по занозистому полу благородную леди. Впрочем, не только ее. Юные некроманты сочли за лучшее помочь, чем терпеть сначала немые укоры, а затем мстительные нападки разозленной практикантки.

В результате кровавыми пятнами окончательно и бесповоротно были испорчены: штаны – одна штука, рубашка тонкая – одна штука, платок носовой – две штуки. А также серьезно пострадал маникюр. Тьма!

Только далеко за полночь девушка подняла голову от пола. Что дальше? Спать? Не-эт! Она томно потянулась и неторопливо направилась к засевшему в дальнем углу дроу. Ребята настороженно замерли, побросав грязные тряпки.