Ученье – свет, а не захочешь светить – заставим

— Понял, — тут же пошёл на попятную Дима, поднимая руки в жесте «сдаюсь». — Просто из рассказа сложилось такое впечатление, что это она творит, используя твоё тело. А выходит, это умение, и ему можно научиться?

— Наверное, — вновь равнодушно подёрнула плечиками Вера, — только я ему вряд ли смогу кого-нибудь научить. Понятия не имею, как это сделать.

— Жаль, — протянул ученик школы соблазнения, уже выстраивая грандиозные планы покорения мира женщин подобной фичей, которая одна стоила всех его мучений на полигонах виртуальных миров.

Посидели. Помолчали. Неожиданно Дима задал вопрос, вроде бы не из той оперы, но именно переключение внимания на что-то новенькое взбодрило всю команду.

— Судя по рассказу, ты всё время находилась в реальном мире и ни разу не была в потустороннем?

— В Нави? — искренне удивилась вопросу Вера. — Была. И много раз. Но только во сне. Правда, во сне необычном, а осознанном. Мне Берегиня его устраивала. При этом я много с ней где в загробном мире побывала: и в самом низу, и на самом верху. У меня даже в Золотом Городе собственные апартаменты имелись.

— Хм, — показательно раздражённо перебила её отчего-то встрепенувшаяся Танечка, — а ты мне никогда об этом не говорила.

— А ты никогда об этом и не спрашивала.

Но тут в их препирательства влез любопытный Дима.

— И как тебя в этой Нави звали? Ведь у тебя там наверняка было другое имя, судя по их странным и пока для меня непонятным порядкам?

Девушка ещё больше удивилась вопросу, но, подумав несколько секунд, призналась:

— Любава. Хотя это, скорее, не имя, а специализация. Любавами всегда звали таких, как я, обладающих боевой славой.

— И об этом слышу в первый раз, — обидчиво процедила Танечка, раздражённо ёрзая в кресле, словно резко стало неудобно сидеть.

— Да и не надо. Сама прекрасно знаешь, что нельзя попусту трепать о подлунном имени.

— Но я ведь перед тобой открылась? — с какой-то девчачьей обидой в голосе проговорила женщина.

— Вот и продолжай открываться. Твоя, кстати, очередь рассказывать о себе. Я закончила.

Наступила пауза. Вера и Дима смотрели на Танечку, а та молчала, с силой сжав губы, а в глазах блестели слёзы обиды.

— Да, — наконец выдавила она из себя вздох разочарования. — А ещё подругой называлась.

При этих словах женщина нервно вскочила и бегом домчалась до средней двери апартаментов. Не найдя ручки или какой-нибудь открывашки, хлопнула по ней ладонью со всей злости. Та исчезла. Тут же в проёме исчезла и она. Жёлтая преграда вновь появилась на своём месте.

Вера удивительно спокойно, даже обыденно отреагировала на эмоциональную выходку подруги. Видимо, подобное ей не в новинку, и она уже привыкла. Девушка подкорректировала свою эмоциональную защиту и замерла, уставившись на Диму, который, в отличие от неё, нервничал. И было от чего.

— Слышь, она там одна дел не наделает?

— Не должна, — равнодушно пожала плечиками Вера, отвернувшись от его прямого взгляда. — Обычно её духи доводят до белого каления, но, как она сказала, тут их нет. К тому же она в квартире живёт одна и ничего не наделала. У неё бывают заскоки. Она быстро заводится, но столь же быстро остывает. Так что не переживай. Уже минут через пять успокоится. Мы-то что делать будем?

— Как что? — с наигранной весёлостью парировал молодой человек, вставая с кресла. — Для начала будем обживаться. Раз непонятно, сколь долго нам тут куковать, то в первую очередь следует освоить жилую зону. Кто куда, а я пожрать. Ты со мной?

— Нет, спасибо, не хочу.

Он выбрался из-за стола, развернулся на своих грязных и уже истерзанных бинтах, топорщащихся огрызками в разные стороны, и, скользя, как на лыжах, отправился осваивать пищеблок.

Глава 5. Локация 1. «Безалкогольные знакомства» — уважуха, спущенная в сортир

Изучать кухню Дима мог сколь угодно долго. Одних шкафов и выдвижных ящиков — прорва. Но он не стал ими заморачиваться, а сразу направился к трёхдверному холодильнику, как к гарантированному хранителю всего съестного. Вот только открыв, чуть не заплакал. Огромных размеров агрегат оказался девственно пуст. Распахнул вторую дверцу. Морозильная камера тоже выглядела стерильно, словно в ней никогда ничего и не замораживалось.

Рывком дёрнув третью, изыскатель съестного задумался, почёсывая затылок. Он первоначально даже не понял, что это за отделение и для чего предназначено. Оно было разделено на два больших бокса. Верхний обшит красным материалом, типа пластика или крашеного металла. Нижний — синим. Оголодавший, а значит, озлобленный молодой человек внимательно осмотрел двухцветную пустоту и с раздражением захлопнул дверцу.

Ещё раз хмурым взглядом просканировал кухню. Никаких инструкций, мануалов, ни пультов управления. Оставалось экспериментировать методом тыка.

— Холодильника, — принялся дурачиться Дима, стуча костяшками пальцев по третьей двери, продолжая при этом обдумывать, как от этой технологичной скотины получить хоть что-нибудь пожевать. — Большую копчёную курицу хочу с картошкой фри.