Ученье – свет, а не захочешь светить – заставим

Ну что в этом просмотре могло быть интересного для него? А интересным оказался лектор. Вот что-что, а от Кона подобного сольного концерта никто не ожидал. Он в образе французского генерала важно расхаживал по съёмочной площадке, наплевав на условности в виде декорации и играющих актёров. То и дело останавливал видеотрансляцию на самом интересном месте и беспрестанно развлекал публику любопытными фактами из жизни того времени.

Притом делал это настолько профессионально и самозабвенно, что ученики сами не заметили, как включились в навязанную им игру. С одной стороны, каждый клип приобрёл смысл и понимание. Искусственный Разум в игровой, не без чувства юмора, форме объяснял подоплёку представленной сцены.

С другой — кроме того, что происходило перед зрителями, он вкратце, но доходчиво обрисовывал внешнеполитическую обстановку того времени или давал развёрнутую информацию по всем героям демонстрируемого эпизода персонально.

Это было любопытно. И, судя по рассказу ангельского генерала, по каждому персонажу можно было писать целую книгу, причём очень увлекательную. Кон вылавливал из их биографий такие нюансы и так их мастерски преподносил, что абитуриенты в считаные секунды забыли, зачем они здесь сидят, и с неподдельным интересом следили за жизненными перипетиями второстепенных персонажей.

Занимательный рассказ получился про маму Литицию. Про то, как эта восемнадцатилетняя девочка-амазонка, будучи ещё беременной Набулеоне, лазала по горам вместе с мужем в отряде сопротивления оккупантам. Как азартно боролась за независимость Корсики от французов, купивших остров у генуэзцев за долги со всеми потрохами.

Сколько раз она теряла детей нерождёнными или умирающими младенцами. Притом рассказчик доносил до слушателей эти вещи столь эмоционально, что обе девушки, всё забыв, буквально обливались слезами. Словно знакомились не с биографиями, а по самое «не хочу» вживались в топовую мелодраму.

Именно тогда у Димы в голове звякнул первый звоночек. Ему бы не знать, что для женщин самая беспроигрышная тема — это мир чувств и эмоций. Притом неважно каких. Лишь бы до бабочек в животе пронимало. В рассказе про Литицию Кон давил именно на женские эмоции сопереживания. На Диму же это произвело обратное действие. Вот он и задумался: а зачем он это делает?

Но информационное сопровождение клипа в монастырской школе для девочек, где Набулио являлся единственным мальчиком, и рассказ о его дяде Люсьене, архидьяконе местной церкви, привёл Диму в ступор. Он не знал биографию Наполеона и был крайне удивлён, что с малолетства будущего императора опекал столь образованный и прямо уж через чур умный дядюшка.

Хотя молодой человек тут же запутался. Архидьякон вообще-то был братом его дедушки по линии отца. А как правильно назвать в семейной иерархии брата деда, он не знал. Поэтому, чтобы не заморачиваться, согласился с придуманным для себя термином «дед-дядя».

Почему его так заинтересовал этот церковник? Да потому, что, судя по его краткому жизнеописанию, Дима понял одну безоговорочную вещь: этот человек сделал из непоседливого мальчишки с чрезмерными амбициями того, кем стал Наполеон Бонапарт. Именно он заложил фундамент его будущего величия.

Дед-дядя Люсьен в родовом клане был неким «серым кардиналом», не претендующим на публичную власть, но чьё слово было непререкаемо. Именно по его команде беглые беременные партизаны вернулись из гор в родовой дом. Именно по его указке до этого нетерпимые к оккупационной власти Буонапарте пошли с ней на прямой контакт. Вплоть до дружбы с наместником французского короля на Корсике.

Впоследствии именно архидьякон Люсьен состряпал в Генуе дворянскую грамоту своему роду, что позволило будущему Наполеону Бонапарту бесплатно, за счёт французской короны, получить все степени образования того времени. Вплоть до высшего военного. Именно этот неординарный человек сыграл решающую роль в определении, а затем и раскрытии таланта маленького Набулио как математика.

К нему пришло осознание, что, наверное, все дети рождаются талантливыми. Вот только для того, чтобы их талант раскрылся, обязательно требуется воздействие извне. Некий толчок или целенаправленное влияние кого-то близкого и авторитетного. Вот как дед-дядя Люсьен.

Тем временем кинолекторий продолжался. Вполне увлекательно, на уровне средневекового боевика в стиле Дюма-старшего, лектор поведал историю военного училища Бриенна в Шампани. Вернее, историю монастыря ордена миноритов, в котором это училище располагалось в бытность обучения в нём Наполеона. Притом Кон, зараза, рассказывая, сыграл роль ностальгирующего мужчины о своём детстве.

Он то и дело, как бы вспоминая беззаботные деньки своего взросления, вздыхал, как настоящий, и чуть ли слезу не пускал. Хотя, наверное, мог бы для антуража. Девочки, по крайней мере, прониклись.