Ученье – свет. Только объясните это темным

Итак, у нее четыре зеркала. По одному надо установить возле входа в Водоканал и Горгаз. Нужно выяснить, где именно за ней установилась слежка. Теперь, когда хотя бы один из тех парней явится на встречу за новой наводкой, зеркало распознает его по отпечатку ауры, сделает фотоснимок и навсегда запечатает в своем отражении. Для сотворения такого заклинания не требуется много силы, нужно хранить всего одно изображение. И самой ведьме даже не обязательно при этом присутствовать. Как только снимок будет сделан, он отразится во второй паре зеркал, которые всегда будут при ней. Их она зачаровала по принципу магического ока, постоянно отслеживающего первые зеркала.

Конечно, маяк, что навесила на парней бабушка Настасья, намного лучше. Но ей ясно дали понять – до поры до времени не вмешиваться в это дело. Ага, сейчас! Она не собиралась сидеть и ждать, пока преступники опять вломятся к ней в квартиру. И даже если ее расследование ничего не даст, она не будет бездействовать, медленно сходя с ума от беспокойства.

Волнения и колдовство отняли последние силы, в основном моральные. Зачаровать зеркала – полдела. Их еще надо установить. И почему жизнь такая сложная? Как хочется, чтобы в ней появилась пауза, хочется просто жить. Откинувшись на спинку скамейки, Ника минут двадцать смотрела в просветы между деревьями на голубое небо. Природа решила вспомнить, что сейчас лето, и солнышко припекало так, словно она опять у себя на юге.

– Я не помешаю?

– А? – Выпрямившись, девушка узрела перед собой высокого тощего типа с сумкой с ноутбуком под мышкой. Парень щурил глаза от солнца и явно намеревался присесть рядом с ней.

Покосившись по сторонам на пустые лавочки, Ника поняла, что с ней просто хотят познакомиться. Улыбнулась, сдувая с лица челку.

– Нет, что вы, я уже ухожу, – сыграла она дурочку, будто им вдвоем на лавке будет тесно. Свистнув Барбоса, прицепила к его ошейнику поводок и, чувствуя спиной разочарованный взгляд, отправилась на поиски ближайшего кафе… подкрепляться морально и физически.

На тренировку она пришла за пятнадцать минут до начала занятий. Заметно нервничая перед встречей с Ярославом, вошла в фойе клуба…

– С собаками нельзя. – Грозная вахтерша остановила ее у турникета. – У нас тут дети. Вдруг у твоего пса бешенство?

– Нет у него никакого бешенства, – опешила Ника от такого напора. Барбос, словно почуяв, что спор из-за него, прижал уши к голове и притиснулся к ее ногам.

– А справка где? Без справки идите на улицу, а здесь нельзя. – Женщина указала на табличку на стене с предупреждением.

Ника растерялась. Кому в селе нужна справка для собаки, сидящей на цепи? Приехав в город, она даже не подумала, что Барбоса надо сводить к ветеринару. И что теперь? Ломиться через вахту и кричать: «Позовите Ярослава?» Еще решат, что она сама бешеная. Постояв немного, девушка вышла на улицу. Сбросила рюкзак и села на тротуар. Пес пристроился рядом и, боднув головой, лизнул в щеку: мол, не обижайся на меня, хозяйка.

– Ты ни в чем не виноват, – потрепав его за уши и погладив по голове, Ника покосилась на зеркальные стекла клуба. В золотистой поверхности отражались идущие мимо прохожие и несущиеся по проспекту автомобили. Мысли опять вернулись к Ярославу, и ее пробрал смех. – Надеюсь, у него скоро лопнет терпение, иначе придется ждать до конца занятий.

– Гав! – Пес от радости, что у нее хорошее настроение, завилял хвостом и улегся рядом с хозяйкой на тротуар.

Скоро ей надоело сидеть просто так. Пройдясь вдоль окон, прижалась лицом к стеклу, пытаясь хоть что-то рассмотреть сквозь зеркальную поверхность.

– Не видно ничего.

Барбос, не открывая глаз, дернул ухом: мол, он все слышит, но лаять лень. Ника хмыкнула и опять уселась на асфальт. Честно говоря, она сегодня замоталась. Если вспомнить, что еще утром проснулась на даче у близнецов, то у нее выдался чертовски длинный день. К тому же сегодня было жарко как никогда. Даже с наступлением вечера духота не спала, а только усилилась за счет нагревшегося за день асфальта и кирпичных стен домов.

Идущие мимо прохожие не обращали на нее внимания. Один или два удивленно посмотрели и отправились дальше по своим делам. Только дети, покидающие клуб после занятий, удивленно перешептывались и спешили быстрей уйти. Неприятно все это. Чтобы не смущаться, Ника надела кепку, надвинула козырек на глаза, скрестила руки на груди, привалилась спиной к стене и на минутку прикрыла глаза.

– Ну и как это понимать?

Сладкий плен сна не желал отпускать, и поначалу казалось, что гневный голос ей просто чудится.

– Вероника!

Глаза от испуга распахнулись. Осторожно приподняв пальцем кепку, Ника узрела стоящего над ней злющего Ярослава. Отелло в бешенстве. Вот это она попала!

– Давно ты тут сидишь?