Ученичество. Книга 2 (СИ)

Кир, похоже, намека не понял и сейчас с упорством вновь начал собирать энергию. Подобная наглость и настырность вызвала у меня резкую вспышку раздражения. Раздражали не только эти детские глупости, но и то, что этот идиот тратит МОЕ ВРЕМЯ.

Раздражение переходило в ярость, вызывая непреодолимое желание наказать идиота так, чтоб ему уже точно неповадно было. Я машинально зашарил по карманам. Рука наткнулась на крепкое зеленое яблочко, которое я взял из столовой на перекус. Оно тут же пошло в бой.

— Что, неймется тебе? — прорычал я.

Одновременно с этим я швырнул яблоко, буквально сконцентрировав в нем свою ярость. Медленно, будто время остановилось, я увидел, как зеленый снаряд, все ускоряясь, приближается к Киру.

В последний момент тот понял, что что-то происходит, и сделал недоуменное лицо. Именно в его центр и влетело яблоко.

Я ощутил почти физическое удовольствие, глядя, как яблоко буквально вошло в лицо, будто утягивая за собой то, что на нем находилось, в образовавшееся углубление.

— Ай! — вскрикнул Кир.

От удара он практически отлетел на пару метров. Во все стороны полетели ошметки мякоти. Наблюдая за этим, я понял, что неосознанно вложил в удар немного энергии под влиянием эмоций. Это даже заставило меня забеспокоиться — не переборщил ли.

Кир упал на пол и болезненно застонал, ощупывая нос. Однако уличное прошлое не дало ему долго залеживаться. Явно пересилив себя, он почти сразу подскочил. Все увидели измазанное ошметками яблока и кровавыми соплями лицо.

«Похоже, нормально», — выдохнул я с облегчением. Если б он получил серьезную травму, его глаза не пылали бы такой жаждой мести.

— ТЫ! — закричал парень. — Ты что творишь?

Я ощутил легкий укол совести.

— Не надо было наглеть, — спокойно ответил я.

Еще даже не договорив, я понял, что примирительный тон был неверной тактикой. Вышедший с улиц Кир тут же принял это за слабину.

— Да я тебя сейчас размажу! — начал распаляться он. — УРОД!

Моя попытка уладить все миром была воспринята как слабость и тут же пошла попытка продавить. Этот факт заставил улегшуюся было ярость вспыхнуть еще ярче. И если во время броска яблока это была лишь вспышка хоть и сильного, но мимолетного раздражения, то сейчас я всерьез разъярился.

Новый удар заставил Кира отлететь к стене. Парень был крепкий, а потому тут же попытался вскочить. Однако кто ж ему даст?

Усилившийся источник исправно подавал энергию. Для мощных боевых плетений этого еще было мало, но для устойчивых манипуляций — вполне. Казалось, будто невидимая рука прижала Кира к стене и начала душить. Машинально он схватился за шею, стараясь разжать давление невидимых тисков, но тщетно.

— Ну что, уличный вояка, так тебе лучше понятно? — прорычал я. — А ведь я пытался с вами общаться по-хорошему.

Судя по бледному, напуганному лицу Кира, всю агрессию из него словно ветром сдуло. Парень прижался к стене и, забыв обо всех уроках по противодействию магии, скреб руками по шее в борьбе за лишний глоток воздуха.

Наблюдая за этим, я ощутил какое-то новое чувство. Прежний уровень сил, да и учитель в прошлой жизни не позволяли мне так использовать магию. Это было жестоко, грубо, первобытно… но так пьяняще.

И все же долго упиваться мне не удалось.

«Хватит, — охладил меня голос подсознания. — Ты должен контролировать себя…»

Я развеял давление, но было поздно.

— Что здесь происходит?! — донесся до нас взволнованный вопль деканши.

Это вконец выгнало из разума ярость. Оглянувшись, я увидел, что стою в центре зала в одиночестве. Напуганные моим «перфомансом» однокурсники разбежались подальше. А со стороны двери ко мне уже спешила Коннорс, и выражение ее лица не сулило ничего хорошего.

Растолкав студентов, женщина подбежала к Киру. Присев, она осмотрела парня. Вид у того и правда был жалкий. Измазанный в мякоти яблока, с кровавыми потеками из ноздрей, он все еще держался за шею и судорожно хватал ртом воздух.

Я посмотрел на однокурсников. Те в шоке смотрели на меня.

«Кажется, переборщил немного, да?» — иронично заметил внутренний голос.

* * *

— Это все влияние Винтерса, — слышалось сердитое ворчание у меня за спиной. — Говорила я Блекторну, что он неподобающий учитель. И вот, что вышло…

Вместе с Коннорс мы шли по коридорам Хардена. Только что закончился урок, поэтому людей вокруг хватало. Ученики один за другим здоровались с деканшей и старались убраться с дороги — вид Коннорс был далек от привычного спокойствия.

Теперь, когда у меня появился личный наставник, другие учителя не могли сами назначать отработку или другие наказания. Поэтому Коннорс вела меня к Винтерсу, чтобы во всех красках рассказать о безобразии, что я учинил.

Сам я не особо беспокоился об отработках. Ничего критичного там не будет. Единственное — жалко, что это заберет время по вечерам, которое я собирался потратить на изучение тетрадей Винтерса и тренировки. Последние с возросшей силой источника стали приносить мне куда больше удовольствия.

Нет, мои мысли занимало другое. Я анализировал произошедшее, оценивая, сколько эмоций было моих, а сколько вызваны Злобой, что таилась в моей душе.