Читаем Учение дона Хуана: Путь знаний индейцев Яки полностью

– Как можно держать его все время при себе?

– В маленьком мешочке, привязанном у тебя под рукой или на шее.

– Ты имеешь его с собой?

– Нет, потому что у меня есть олли, но другие люди носят его.

– Чему он учит?

– Он показывает вещи и говорит то, что есть что.

– Как?

– Тебе надо это посмотреть самому.

30 января 1962 года.

– Что ты видишь, когда мескалито берет тебя с собой, дон Хуан?

– Такие вещи не для простого разговора. Я не могу рассказать тебе это.

– С тобой случится что-либо плохое, если ты расскажешь?

– Мескалито – защитник. Добрый благородный защитник, но это не значит, что над ним можно смеяться. Поскольку он добрый защитник, он может быть также самим ужасом с теми, кого не любит.

– Я не собираюсь над ним смеяться. Я просто хочу узнать, что он заставляет видеть и делать других людей. Я описал тебе все, что мескалито заставил увидеть меня.

– С тобой все иначе, может быть, потому, что ты не знаешь его путей. Тебя приходится учить его путям, как ребенка учат ходить.

– Как долго я еще должен учиться?

– Пока он сам не будет иметь смысл для тебя.

– А затем?

– Затем ты поймешь сам. Тебе не надо будет больше ничего мне рассказывать.

– Можешь ли ты сказать мне просто, куда мескалито берет тебя?

– Я не хочу разговаривать об этом.

– Все, что я хочу узнать, так это, есть ли другой мир, куда он берет людей?

– Да, есть.

– Это небеса?

– Он берет тебя сквозь небо.

– Я имею в виду то небо, где бог.

– Теперь ты глуп. Я не знаю, где бог.

– Мескалито – это бог? Единый бог? Или он просто один из богов?

– Он просто защитник и учитель. Он сила.

– Он что, сила внутри нас?

– Нет, мескалито ничего общего с нами не имеет. Он вне нас.

– Но тогда каждый, кто принимает мескалито, должен видеть его одинаково.

– Нет, не совсем так. Он не один и тот же для каждого из нас.

12 апреля 1962 года.

– Почему ты не расскажешь побольше о мескалито, дон Хуан?

– Нечего рассказывать.

– Должны быть тысячи вещей, которые мне надо бы узнать прежде, чем я встречусь с ними снова.

– Нет, может быть, для тебя нет ничего, что ты должен был бы узнать. Как я тебе уже говорил, он не одинаков со всеми.

– Я знаю, но все же мне хотелось бы узнать, что чувствует другой по отношению к нему.

– Мнения тех, кто болтает о нем, немного стоят. Ты увидишь. Ты, возможно, будешь говорить о нем до какой-то точки, а затем ты уже никогда не будешь обсуждать этот вопрос.

– Можешь ты рассказать мне о моем собственном первом опыте. Для чего?

– Ну, тогда я буду знать, как вести себя с мескалито.

– Ты уже знаешь больше, чем я. Ты действительно играл с ним. Когда-нибудь ты увидишь, каким добрым был защитник с тобой. В тот первый раз, я уверен, что он сказал тебе много-много вещей, но ты был глух и слеп.

14 апреля 1963 года

– Мескалито может принимать любую форму, когда он показывает себя.

– Да, любую.

– Но тогда, какую форму ты знаешь, как самую обычную?

– Обычных форм нет.

– Ты имеешь в виду, дон Хуан, что он принимает любую форму даже с людьми, которые его хорошо знают?

– Нет. Он принимает любую форму с людьми, которые его знают лишь немного, но для тех, кто его знает хорошо, он всегда постоянен.

– Как он постоянен?

– Он является им тогда, как человек вроде нас, или как совет. Просто совет.

Мескалито когда-нибудь изменяет форму? Свою форму с теми, кто знает его хорошо?

– Я этого не знаю.

6 июня 1962 года.

Мы с доном Хуаном отправились в путешествие в конце дня 28 июня. Он сказал, что мы едем поискать грибы в штате Чиуауа. Он сказал, что путешествие будет долгим и трудным. Он был прав. Мы прибыли в небольшой шахтерский городок на севере штата Чиуауа в 10 часов вечера 27 июня. От места, где я поставил машину, мы прошли на окраину, к дому его друзей, индейца из племени тарахумара и его жены. Там мы спали.

На следующее утро хозяин разбудил нас около пяти часов. Он принес нам бобы и хлеб. Пока мы ели, он говорил с доном Хуаном, но ничего не сказал о нашем путешествии. После завтрака хозяин налил воду в мою флягу и положил пару сладких рулетов в мой рюкзак. Дон Хуан приспособил поудобнее рюкзак у меня на спине. Поблагодарив хозяина за работу и повернувшись ко мне, сказал:

– Время идти.

Около мили мы шли по грунтовой дороге. Оттуда мы пересекли поле и через два часа были у подножья холмов на юге города. Мы поднялись по пологому склону в юго-западном направлении. Когда мы достигли крутизны, дон Хуан сменил направление, и мы пошли по возвышенности на восток.

Несмотря на свой преклонный возраст, дон Хуан шел все время так невероятно быстро, что к полудню я уже полностью выдохся. Мы сели, и он открыл мешок с хлебом.

– Ты можешь есть все это, если хочешь, – сказал он.

– А как же ты?

– Я не голоден, а позднее нам эта пища еще понадобится.

Я был очень усталым и голодным и поймал его на слове. Я чувствовал, что это подходящее время, чтобы поговорить о цели нашего путешествия, и очень осторожно я спросил:

– Ты считаешь, что мы будем здесь находится долго?

– Мы здесь для того, чтобы собрать мескалито. Мы останемся здесь до завтра.

– Где мескалито?

– Повсюду вокруг нас.

Вокруг в изобилии росли кактусы различных видов, но я не мог найти среди них пейот.

Перейти на страницу:

Все книги серии Сочинения

Похожие книги

Философия символических форм. Том 1. Язык
Философия символических форм. Том 1. Язык

Э. Кассирер (1874–1945) — немецкий философ — неокантианец. Его главным трудом стала «Философия символических форм» (1923–1929). Это выдающееся философское произведение представляет собой ряд взаимосвязанных исторических и систематических исследований, посвященных языку, мифу, религии и научному познанию, которые продолжают и развивают основные идеи предшествующих работ Кассирера. Общим понятием для него становится уже не «познание», а «дух», отождествляемый с «духовной культурой» и «культурой» в целом в противоположность «природе». Средство, с помощью которого происходит всякое оформление духа, Кассирер находит в знаке, символе, или «символической форме». В «символической функции», полагает Кассирер, открывается сама сущность человеческого сознания — его способность существовать через синтез противоположностей.Смысл исторического процесса Кассирер видит в «самоосвобождении человека», задачу же философии культуры — в выявлении инвариантных структур, остающихся неизменными в ходе исторического развития.

Эрнст Кассирер

Культурология / Философия / Образование и наука