Учение и ритуал трансцендентальной магии

Хотя Гаффаель совершенно не согласен с откровением Филона, оно имеет для нас огромное значение. Ибо здесь и зарыт наш ключ четверки, и здесь мы видим четыре образа символических животных, которых можно найти в двадцать первом Старшем Аркане Таро; таким образом в третьей семерке повторяется и суммируется весь символизм, выраженный тремя совмещенными семерками; потом, антагонизм цветов, выраженный драконом и голубкой; круг или Рота, образованный драконом или змеей, чтобы обозначить деятельность жизни; и, наконец, каббалистическая ворожба всего Таро, которую в последнее время практиковали египетские цыгане, секреты которых разгадал, но не совсем точно произвел Эттейла.

з Библии мы знаем, что священнослужители высшего ранга совещались с Господом, сидя за золотым столом священного ковчега вместе с херувимом или сфинксом с головой быка и крыльями орла; что совещались они с помощью Терафима, Урима или Туммима, и посредством Эфода. Так вот, известно, что Эфод представлял собой магический квадрат из двенадцати чисел и двенадцати слов, вырезанный на драгоценных камнях.

Слово «Терафим» на иврите означает «иероглифы» или «знаки в виде фигурок»; Урим и Туммим означали «верх» и «низ», Восток и Запад, «да» и «нет». Эти знаки соответствовали двум Столпам Храма — Иахину и Воазу. Таким образом, когда священнослужитель высшего ранга хотел слышать пророчество, он наугад выбирал терафим или золотые таблички, на которых были начертаны четыре священных слова, и размещал их по три вокруг разумного или Эфода; то есть между двумя ониксами, которые служили застежками маленьких цепей Эфода. Правый оникс обозначал Гедула, или жалость и великодушие; левый обозначал Гебура, то есть правосудие и гнев. Например, если знак льва оказывался по левую сторону от камня, на котором начертано название племени Иуды, то священнослужитель читал следующее пророчество: «Слуги Господа рассержены на Иуду». Если Терафим представлял человека или чашу, и тоже оказывался по левую сторону, рядом с камнем Вениамина то священнослужитель читал: «Проступки Вениамина ослабили жалость Господа, оскорбленного в Его любви. Значит, Он выльет на него чашу своего гнева», и т. д.

Когда в Израиле исчезли независимые священники, когда все оракулы умолкли в присутствии Слова, созданного человеком и произнесенного самым популярным и самым добрым из Мудрецов, когда ковчег был утерян, святыня осквернена, а храм разрушен, тогда тайны Эфрода и Терафима, которые нельзя было больше прочитать по золоту и драгоценным камням, были написаны или, скорее, выгравированы некоторыми знающими каббалистами на слоновой кости, пергаменте, позолоченной и посеребренной меди, и, наконец, на обычных картах, который официальная церковь всегда подозревала в том, что они содержат опасный ключ к ее тайнам.

Так появилось Таро, древнее происхождение которых, открытое эрудиту де Гебелину наукой иероглифов и знаков, стало объектом упрямых исследований Эттейлы. Де Гебелин в восьмом томе своего «Первобытного Мира» дает рисунки двадцати двух Старших Арканов Таро и четырех тузов Таро, и демонстрирует их полную аналогию со всеми символами глубокой древности. Далее он старательно пытается объяснить их значение и путается, потому что начинает не с универсальной и священной Тетраграммы, Ио Эвохе вакханок, Иод Хе Bay Xe, святыни каббалы.

Эттейла, или Алиэтт, полностью поглощенный своей системой ворожбы и материальными выгодами, которые можно получить благодаря ей. Алиэтт, бывший парикмахер, который не был даже знаком с орфографией французского языка, воображает, будто реформировал Книгу Тота, и стало быть, приспособил ее к современности. В разработанной им колоде Таро (нынче большой дефицит), на двадцать девятой карте (восьмерке посохов), можно обнаружить следующую наивную надпись: «Эттейла, профессор алгебры, исправивший (sic) ошибки в современном толковании древней Книги Тота, живет в Париже, на улице Осей, в доме № 48». Лучше бы Эттейла не исправлял тех ошибок, о которых он говорит; его книги низвели древний труд, обнаруженный де Гебелином, до уровня вульгарной магии и гадания на картах. Тот, кто старается доказать слишком много — не доказывает ничего. Эттейла — это еще одно доказательство истинности этой древней аксиомы. Однако его работа дала ему возможность в определенной степени ознакомиться с каббалой, доказательством чему служат редкие разумные отрывки из его, в принципе непригодных для чтения, книг.