Учение Храма. Часть II

Семя – будь то семя растения, животного или человека – является вратами между двумя планами материи. Каждое семя солнца, звезды, планеты, а следовательно – и этого мира, содержит в себе ядро, и внутри этого ядра находится искра вечной жизни – Отец-Мать, так сказать, всей жизни, которая может проявиться в этом мире. Поскольку силы природы, ведомые эволюционным законом, могут развивать материю, собранную и оживленную жизненными искрами внутри семени, очевидно, что полностью развитая сущность – комбинация таких жизненных искр – индивидуальная личность, которая стала едина с законом, как всякий полностью развитый Мастер – может таким же образом давать жизнь и заставлять плодоносить любое семя, принадлежащее его аурической сфере или его телу. Если после видимой смерти неразрушимая жизненная искра еще оставалась в мертвых или сброшенных оболочках, скорлупках того, что некогда было атомами – семенем – его физического тела, что могло бы помешать Мастеру оживить их своей Божественной волей и силой и таким образом воссоздать форму, а форму снова одушевить контролирующим ее Эго? Против возможности такого события нельзя просто возразить словами: «Я в это не верю, ибо ни я, ни мои знакомые никогда не видели и не слышали ничего подобного». Вы и не могли видеть такое явление или слышать о нем, если только не находились на том же плане развития, что и «автор» указанного феномена. Вы не могли свидетельствовать процесс и результат означенного действия, как их можно было свидетельствовать в момент возрождения Христа – но такой Христос однажды в будущем явится тем, кто будет готов к его пришествию.

Личность, известная людям сегодняшнего дня как Иисус из Назарета, была определенной комбинацией того же рода жизненных искр – семени, – что и те искры, которые ныне составляют все прочие личности. Будучи более ранними дифференциациями Абсолюта, чем другие, они являются основой всякого семени – атомами всех личностей, известных человечеству как Спасители рода человеческого; так сказать, образцами, по которым строились позднейшие жизни. Каждое из этих тел Христа было одушевлено одним и тем же Эго, перворожденным Сыном Своего Отца. Душа и тела́, использовавшиеся Сыном, набирали силу и опыт, развиваясь через свою манифестацию в форме, так же как должны набирать их души и тела всего остального человечества, и с той же целью – целью, которая была выражена Иисусом в словах: «Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, [так] и они да будут в Нас едино».[60]

Именно вопрос надежности свидетельств тех, кто утверждает, что ему ведомы эти факты, а не неверие в возможность таких феноменальных перемен, приводит огромное большинство неверующих в оккультизм к отвержению истины, а следовательно – к материализму и другим «измам» и культам этой эпохи. Сама простота этой идеи является самым серьезным аргументом против нее с точки зрения чрезмерно искушенного, неравномерно развитого разума очень многих людей (если ее неприятие не является результатом неспособности продумать до конца детали чисто естественной жизни), которые полагают, что Спаситель мог прийти на Землю только благодаря какому-то великому чуду.

Приверженцы многих разных религий ныне ожидают какой-либо манифестации Христа. В некоторых случаях учения говорят, что реинкарнация Иисуса грядет в теле ребенка, в других предрекают Его явление в теле взрослого мужчины, игнорируя или отрицая истину ясно выраженного утверждения, сделанного Иисусом (после Его воскресения) относительно формы Его второго пришествия.

Хотя мы допускаем, что овладение физическим телом со стороны ушедшей души вполне возможно и случается часто, а также – что манифестация Христа может родиться в любой день года, мы не можем допустить, что столь великая душа, Мастер такой высокой ступени, уже пройдя свою последнюю земную инициацию, по-прежнему будет принужден возвращаться на Землю теми же средствами и методами, которые были использованы в прошлых – и меньших – инкарнациях. В таком случае какой смысл во всей той власти, которую Он обрел над земными ограничениями, над небесами и землей и над самим диаволом преисподней, и которую Ему приписывают?

Неужели это разумно – верить, что Он по-прежнему ограничен теми же тесными рамками, которые мешали Ему в прежней жизни, или что Он будет принужден воспользоваться телом другой души, таким образом изгнав ее, чтобы проявить Себя, особенно если такой способ нарушил бы обещание, данное Им самим?

Если Он должен быть предком новой расы, то Он наверняка придет, подчиняясь иному закону манифестации, нежели тот, который ныне обрекает человеческий род на такую скорбь и страдания.