Учение о понятии

Если поэтому смотреть на умозаключение, только как на состоящее из трех суждений, то это формальный взгляд, не принимающий во внимание того отношения определений, которое единственно существенно для умозаключения. Вообще лишь субъективная рефлексия разделяет отношение терминов на отвлеченные посылки и отличное от них заключение:

Все люди смертны,

Кай человек,

Следовательно он смертен.

Сейчас же впадаешь в скуку, когда слышишь такое умозаключение; это зависит от той бесполезной формы, которая сообщает посредством отдельных предложений видимость различия, в самой вещи немедленно исчезающего. Главным образом, в силу этого субъективного вида умозаключение является субъективным пособием, к коему прибегает разум или рассудок, в тех случаях, когда они не могут познать непосредственно. Но, конечно, природа вещей, разумное, не такова, чтобы, во-первых, была установлена большая посылка, отношение некоторой частности к существующему общему, а затем, во-вторых, было найдено отдельное отношение некоторой единичности к частности, откуда наконец, в-третьих, получилось новое предложение. Этот через отдельные предложения движущий вперед процесс умозаключения есть не что иное, как субъективная форма; природа же вещи состоит в том, что ее различенные определения понятия соединяются в существенном единстве. Эта разумность есть не вспомогательное средство, но, напротив, в противоположность еще присущей суждению непосредственности отношения объективное; та непосредственность познания есть чисто субъективное, умозаключение же, напротив, есть истина суждения. Все вещи суть умозаключение, некоторое _{75}общее, связанное через частность с единичностью; но, конечно, они не суть состоящее из трех предложений целое.

2. В непосредственном умозаключении рассудка термины имеют форму непосредственных определений; с той же стороны, по которой они суть содержание, это умозаключение подлежит теперь рассмотрению. Его можно считать поэтому качественным умозаключением, как и в суждении существования есть та же сторона качественного определения. Термины этого умозаключения, как и термины упомянутого суждения, суть тем самым единичные определенности, так как определенность положена через ее отношение к себе, как безразличная по форме, следовательно как содержание. Единичное есть какой-либо непосредственный конкретный предмет, частность – нечто единичное из его определенностей, свойств или отношений, общность – опять-таки некоторая еще более отвлеченная, более единичная определенность частного. Так как субъект еще не положен в своем понятии, как нечто непосредственно определенное, то его конкретность не сведена на существенные определения понятия; поэтому его относящаяся к себе определенность есть неопределенное бесконечное многообразие. Единичное имеет в этой непосредственности бесконечное множество определенностей, которые входят в состав его частности, и из коих каждая поэтому может образовать для этого единичного средний термин умозаключения. Но через каждый другой средний термин оно соединяется с некоторым другим общим; через каждое свое свойство оно участвует в некотором другом соприкосновении и связи с существованием. Далее и средний термин есть нечто конкретное сравнительно с общим; он сам содержит многие предикаты, и единичное опять-таки может через тот же самый средний термин быть связано с многими общими. Поэтому вообще совершенно случайно и произвольно, какое берется из многих свойств вещи, и с каким из них оно связывается в некотором предикате; другие средние термины дают переходы к другим предметам, и даже один и тот же средний термин может для себя составить переход к разным предметам, так как он, как частное, содержит в себе относительно общего многие определения.