Учение о пустоте. Практика вьетнамского боевого ис­кусства

В центре алтаря нужно поместить изображение Будды; это могут быть статуэтки или рисованные образы. Так как в продаже нередко имеются не очень качественные изображения, следует особое внимание уделить своему выбору: важно найти рисунок, на котором у божества будет достойное выражение лица.

Традиционно на алтаре присутствуют и другие предметы: свечи, благовония и цветы, размещаемые ниже и по обе стороны образа Будды. Важная деталь — курительница или чаша с рисом для благовоний. Свечи символизируют незамутненное зрение, то есть понимание, свет мудрости. В качестве подношений используют фрукты, конфеты, живые цветы, но, если это трудно, можно положить и искусственные. Также на алтаре, на более низком уровне, чем образ Будды, хорошо поместить фотографии учителей. Еще можно хранить и такие ритуальные принадлежности, как четки, молитвенный барабан и даже другие предметы, имеющее особое значение для хозяина алтаря, например камни или кристаллы и другие подобные вещи.

Необходимо постоянно помнить, что совершение подношений на алтаре образу Будды или уважаемому учителю является совершенно особым поступком и вся эта процедура должна выражать ваше уважение и почтение.

Значительное удовлетворение практикующему приносит простое сидение перед образом Будды или буддийским алтарем. Это благотворное влияние усиливается при совершении подношений и уходе за ним, что является очень приятной очищающей практикой. Также если человек взволнован или опечален, он может аккуратно разобрать алтарь и почистить каждый находящийся в нем предмет. Этот акт приверженности, совершаемый с осознанностью и сосредоточением, приводит ум в спокойное и уравновешенное состояние.

Внешняя отделка

Мастер сорок лет вел жизнь бродячего отшельника. Его дух был чист, не связан никакими обстоятельствами, он свободно передвигался по свету, как облако в небе. Кроме Там Куи Кхи-конг его любимым занятием было изготовление простых свирелей из бамбука. С годами его мастерство росло в обоих искусствах. Старея, он понял, что должен что-то сделать для людей, и решил поселиться на окраине города и открыть лавку свирелей. Очень скоро молва об искусном мастере свирелей разнеслась по всей округе. Люди платили большие деньги за то, чтобы Мастер сделал им свирель лучше, чем у соседа. Отбоя от покупателей не было.

Со временем Мастер стал замечать, что тех, кто платит большие деньги, интересует больше внешняя отделка свирели, чем качество звука, и тогда он сделал следующее. Зная, что к нему должен прийти очень знатный человек, богач с огромной свитой, Мастер сделал очень красивую свирель без отверстий, а пустоту внутри заполнил песком. Свирель была тяжела, как дубина. Когда богач взял ее в руки, то очень удивился: «Почему нет отверстий и почему она так тяжела? Как же играть на таком инструменте?» Тогда Мастер, взяв свою свирель, предложил сразиться с самым крепким воином из свиты богача. Воин был с острым мечом, но, несмотря на это, Мастер в один миг одержал над ним победу. На следующий день лавка свирелей была пуста, по небу плыли облака, гонимые ветром.

Лес

Когда мы приходим к пониманию, что смерть неизбежна — щипцы разума ослабляют хватку. Убеждения так же бесполезны, как и их отсутствие.

Все как обычно. Прихожу на занятия раньше всех, остальные постепенно подходят. Вот идет Зиен, улыбается, меня опять не видит. Все понятно: я самый младший, не представляю интереса. У Зиена занимаются взрослые, серьезные люди, как на подбор. Но мне больше всех надо, я это понимаю.

Во время занятий у ребят нет сосредоточенности; физические усилия есть, а сосредоточенности нет. От этого чувствую себя пулей, прорезающей пространство. От каждого занятия хочется получить максимум, но пока не понимаю максимум чего. Каждый раз что-то упускаю.

Время пролетает очень быстро: кажется, только начали — и уже все, конец. Смотрю на занимающихся в раздевалке, обсуждают бытовые проблемы; кажется, для них занятия мало что значат. Не могу понять, почему так?

И вот Зиен объясняет Тао. Я предельно напрягаюсь. Хочу понять, как он выполняет, что в его исполнении такого, что приводит меня в восторг и досаду одновременно. Он не молод, но движения такие точные и свободные; трудно это передать, а повторить совсем невозможно. И самое непостижимое, когда он двигается — не обязательно выполняет Тао, иногда просто части техники — у него возникает свечение, именно свечение.

Учителю было за 60 лет, он выглядел и на самом деле был очень скромным человеком. Зиен не совершал никаких подвигов или рекордов. Я думаю, он не смог бы отжаться от пола 30–40 раз, и в беге он не был силен. Рукопашный бой — это совсем не его, силой от него не веяло. Но если встать перед ним и попробовать атаковать… Даже не так, перед ним невозможно было встать так, чтобы атаковать.

Скорость и легкость движений Учителя были такими, что сразу чувствовалось: он будет быстрей. При этом никакого пота, эмоций или агрессии. Только улыбка. Очень жалею, что нет его фото.