Учение Огня. Введение в Живую Этику

Потому Учение нередко говорит о стоянии на краю бездны, как о пределе напряжения, о

готовности пламенного сердца на все, — эта готовность безмерно приближает нас к Источнику

Высших Сил.

«Мы много скорбим, когда видим малодушные уклонения или нежелание поставить себя на

край пропасти. Но чем можно нагнести энергию, как не крайним положением?» (Сердце, 30).

«Когда говорил о спасительном мужестве отчаяния, предуказывал лишь путь кратчайший. <…> Напряжение до последней черты нужно лишь для дальнего полета» (Сердце, 208).

«Мужество перед разверзающейся бездной достигается, именно, когда дух ставит все на ставку.

<…> И духовные огненные борения могут вознести на большую высоту. Так устремимся к

духовным трудностям. Бездна может разверзаться перед сердцем. Так неумолимо, казалось бы, идет жизненный путь; но сердце, познавшее бездну, познает тоже и Свет. <…> На пути к Миру

Огненному нужно преисполниться бесстрашием перед бездной» (Мир Огненный, ч.III, 94).

«Пройти жизнь и достичь — значит пройти по краю бездны, значит пройти через скорби и

напряжения. Так же как Космическая Лаборатория трансмутирует эти энергии сердца, так

человеческие души проходят чистилище на земле. Без этого огненного приобщения к

Космическому Огню сердце не познает посвящения в высший мир» (Мир Огненный, ч.III, 381).

Бывают решающие мгновения в духовной жизни человека, когда он находится как бы в

безвыходном положении, когда до предела нагнетены все его священные, преданные чувства, когда

жизнь видимо зашла в тупик — он как бы перед бездной или крутой скалой, но только тогда может

прийти Высшая Помощь, трансмутируя сознание человека, подобно тому, как металл должен дойти

до известной степени накала, чтобы кузнец выковал из него новые, гармоничные формы.

Такое чрезвычайное напряжение является путем к Миру Огненному, лестницей, по которой

Агни-йог идет, словно по тысяче огненных языков и стрел молний духа, всегда на границе взрыва

или экстаза, уравновешенных на физическом плане чрезвычайной дисциплиной духа.

«Подойдем к самому трудному, к такому, перед чем все бывшие трудности покажутся как

благие часы. Самое трудное есть благословение Мира Огненного. Так труден этот вход, что

кажется, что ни малейшая клеточка наша не может перенести этот мир восхищения. Сказано, что

когда все покровы спадут и останется лишь сияние дерзания, тогда огонь светлый пройдет во врата, не вхожие для тела. Но чтобы зажечь такое дерзание, сохраним восхищение перед самым трудным»

(Мир Огненный, ч.II, 106).

Мгновения напряжения такого огненного вдохновения может пережить сознание, охваченное

106

восторгом самозабвенного творчества или сердечным пламенем сострадания и человеколюбия, или

в вознесении преданности и молитве сердца, это может произойти и в процессе духовного

творчества — в сферах высших образов и огненных мыслей.

Эти мгновения могут быть только краткими; временами они тяжелы, но в глубинах сердца

живет счастье, несмотря на тягость мира, которую ощущает огненный дух, чье сердце творит

высшую ступень подвига, в человеколюбии и пламенной борьбе против сил тьмы.

«Напряжение всех энергий духа, конечно, выявляется при столкновении сил. Конечно, лишь

устремленный к творчеству дух может осознать ту мощь, которая заложена в противодействии.

<…> Восходя на пути к Миру Огненному, запомним об устремлении в высшем напряжении духа, когда на краю пропасти, когда на вершине, когда перед глухой стеной. Так напряжем все силы»

(Мир Огненный, ч.III, 212).

Спросят — будет ли когда-то конец нагнетению напряжения? Разве уже никогда не уйти от

бушующих волн огня тому, кто встал на путь искания новых мыслей?

Однажды я видел во сне, что нахожусь среди степи в небольшом доме, и рядом с ним —

пороховой погреб. Со страхом вижу, что вокруг, где только видит глаз, горит степь, и волны огня с

каждым мгновением все ближе и ближе. Проснувшись, я подумал: неужели огненное напряжение

сознания и опасности в моей жизни будут только возрастать? И всем влияниям токов пространства

на нервы, нападениям тьмы, огненному напряжению, воспламенению сознания и сердца никогда не

будет конца, напротив, они только возрастут? — О да, ведь «покой есть вершина беспокойства»

(Агни-Йога, 602), покой — в огненно уравновешенном устремлении метеорита в синеве

Беспредельности.

Если нам иногда трудно, то как же там, в Неописуемой Вышине, где Сыновья и Дочери Света

несут всю тяжесть мира за нас, ведут несравнимые космические битвы ради нашего счастья —

нашего восхождения?

«Могут подумать некоторые люди — как легко Владыкам, когда Они вышли за пределы

земных тягот! Так скажет, кто не знает размеров действительности. Именно, как на земле, так и на

небе. Уходят тяготы земные, но приходят несравнимые заботы космические. Именно, если трудно

на земле, то на небе еще труднее. <…> Правда, трудно с людьми и по их невежеству, и по их

служению тьме, но тем труднее, когда видите движение масс материи, обращающейся в хаос. Когда

подземный, гибельный огонь ранее срока пытается пробить кору земную или когда слои газов