Учение Оригена о Святой Троице

4) Нельзя, конечно, и указывать как на положительные инстанции на выражения вроде «habebatsecum, quam habebat in semetipso, rationem (c. 5)». Они теряют всякую цену, если сопоставить их со след. выражениями: «eum (Sermonem) cum ipsa et in ipsa ratione habebat (c. 5); cfr. c. 6. «(Sermonem) habentem in se individuas suas, rationem et sophiam». Ясно, что у Тертуллиана предлог «cum» имеет смысл слишком эластичный и иногда указывает только на мысленное, абстрактное различие в одном и том же предмете, а потому представляет слишком шаткую почву для заключения о реальном различии. Кун (op. cit. 190) находит, что уже в самых словах: «rationalis etiam Deus» сказано больше, чем то, что Разум есть свойство Божие: заявление, что Бог — существо разумное, не представляется ли излишним до странности? (Dass dies nicht in dem eigenschaftlichen Sinne gemeint sei, ist unzweifelhaft. Wie abgeschmackt w"are doch die ausdr"uckliche Bemerkung, dass Gott gleich von vorneherein (ne tunc quidem solus) vern"unftig gewesen!). Это замечание имеет свою верную сторону, но все же слишком тонко для того, чтобы данные, на которые оно опирается, можно было считать вескими доказательствами особенно в виду своеобразных психологических взглядов Тертуллиана. Впрочем, Кун не думает утверждать, чтобы Тертуллиана был Лицом. Взгляд Куна см. стр. 89 пр. 4.

88

До Своего рождения Слово не исходило от Отца ¹ и не стояло в самой отдельности от Него.

До этого момента Бог рождал и творил Свое Слово в мысли Своей; но и самый мир, поскольку он был определен к бытию мышлением Бога, был уже сотворен в мысли Его, и однако же в этот момент миру недоставало объективного (coram) существования в видах и субстанциях. И Само Слово получило Свой вид и украшение, звук и голос, лишь тогда, когда Бог изрек:"Да будет свет"! ² Против этого можно заметить только то, что Тертуллиан о Слове говорит, что Оно"получило Свой вид", — но не прибавляет:"и Свою субстанцию", тогда как мир с того времени начинает существовать"в видах и субстанциях".

Наконец, только Слову–Сыну приписывается такой признак самостоятельного духовного существования, как радость. ³

Эти отрицательные данные вески, но не настолько, чтобы поставленный вопрос можно было считать решенным в отрицательном смысле. Можно думать, что, исходя из своего представления, что в Боге внутреннее различие между Его"Я"и Его Разумом должно обнаруживаться несравненно полнее, чем в душе человека, и что Бог есть полнота субстанциальности, — Тертуллиан мог бы признать субстанцией и Слово внутреннее, но не дошел до ясного представления такого результата: потому что тогда невозможно было бы так последовательно проводить различие между Сыном и Словом. ⁴

1) adv. Prax. с. 7. haec est nativitas perfecta Sermonis, dum ex Deo procedit. cfr. C. 5. Deus nondumsermonem suum miserat. См. стр. 85 пр.; стр. 82 пр. 2.

2) с. 6. Nam ut primum Deus voluit etc. См. стр. 84 пр. 1. Cfr. adv. Prax. c. 12 col. 168. primum quidem, nondum Filio apparente, Et dixit Deus: Fiat

lux, et facta est: ipse statim Sermo, lux vera, quae illuminat hominem… et per Ilium mundialis quoque lux. Exinde autem, in Sermone Christo assistente et adminisIrante Deus voluit fieri…

3) c. 6. ad quern deinceps gaudens proinde gaudentem in persona illius: Filius meus es tu. См. стр. 85 пр.

4) Ср. Kuhn, op. cit. S. 192. Diese Unterscheidung des Ich von seinem Logos, die im Menschen nurquodammodo stattfindet, hat ihre volle Wahrheit in Gott; ist sie dort eine bloss ideelle, so ist sie hier eine reelle (cap. 7); der g"ottliche Logos (ratio et sermo) ist keine blosse Eigenschaft in Gott, sondern wirklichePerson, zun"achst (als ratio) zwar bloss potentiell, so lange er noch in Gott ist, sofort aber, aus Gott herausgesetzt als wortsch"opferisches Wort, auch actuelle Person… Der Logos ergreift und erweist sich als selbst"andiges Princip, insofern er die Welt denkt, oder Gott sie mit ihm und durch ihn

89

Сын есть Бог, ¹ но Тертуллиан не думает сказать этим, что Сын совершенно равен Отцу; напротив, Тертуллиан находит возможным признать различие между божеством Отца, Бога философов, и божеством Сына, как Он открыл Себя: Отец невидим, неприступен, кроток; Сын был видим, был слышим, вочеловечился; к Нему именно относится то, что философия считает недостойным Бога, немыслимым в Нем.² Тертуллиан сознает, что подобные несвойственные Божеству черты характеризуют, собственно, или человеческую природу во Христе, или же (в Ветхом Завете) принятую Им форму явления, — что по Своему существу и Сын невидим и не ограничивается местом, как вездесущий нераздельно с Отцом; ³ но, тем не менее, для Тертуллиана эта видимость и пространственная ограниченность не есть чер-