Учение Оригена о Святой Троице

1) До какой степени мышление и самосознание, как действительный факт, тесно соединено с представлением Оригена о Боге, это видно и из сопоставления ума Божия с умом человека, личного духа, но всего полнее обнаруживается и том, что, исходя именно из этого представления о мышлении как необходимом признаке божественной природы, Ориген стал в весьма своеобразное отношение к понятию о бесконечном, или — точнее — безграничном (ἄπειρον). Философия того времени смело полагала, что первое начало безгранично (см. стр. 26 пр. 3); Климент александрийский также приписывал Богу это определение. Ориген отнесся к нему отрицательно. По самой, природе мышления, — думал он, — все безграничное, как заключающее в себе элемент неопределенности, непознаваемо; следовательно, и Бог, если бы Он был безграничен по Своему существу и силе, не мог бы познавать Самого Себя, равно как и Его дела остались бы вне сферы Его ведения, если бы они были безграничны, бесчисленны. Напротив, Бог все сотворил по числу и мере. Just. ер. ad Menam (Migne, s. gr. t. 86 col. 981. cfr. de princ. 4, 35). μηδεὶς δὲ προσκοπτέτω τῶ λόγω, εἰ μέτρα ἐπιτίθεμεν καὶ τῆ τοῦ Θεοῦ δυνάμει. Ἄπειρα γὰρ περιλαβεῖν τῆ φύσει ἀδύνατον τυγχάνει. Ἅπαξ δὲ πεπερασμένων ὄντων, ὢν περιδράττεται αὐτὸς ὁ Θεός, ἀνάγκη ὅρον εἶναι μέχρι πόσων πεπερασμένων διαρκεῖ, de princ. 2, 9, 1 p. 97; 225 (ex Justin, ер.), πεπερασμένην γὰρ εἶναι καὶ τὴν δύναμιν τοῦ Θεοῦ λεκτέον, καὶ μὴ προψάσει εὐφημίας τὴν περιγραφὴν αὐτῆς περιαιρετέον. Ἐάν γὰρ ἦ ἄπειρος ἡ θεῖα δύναμις, ἀνάγκη αὐτήν μηδὲ ἑαυτήν νοεῖν' τῆ γὰρ φύσει τὸ ἄπειρον ἀπερίληπτον. Πεποίηκε τοίνυν τοσαῦτα ὢν ἐδύνατο περιδράξασθαι, καὶ συγκροτεῖν ὑπὸ τὴν αὐτοῦ πρόνοιαν. in Matth. t. 13, 1 p. 569; 1089. εἰ μὴ φθείρεται ὁ κόσμος, ἀλλ' ἐπ' ἄπειρον ἓσται, οὐκ ἓσται ὁ Θεὸς εἰδὼς τὰ πάντα πρὶν γενέσεως αὐτῶν' Ἀλλ' εἰ ἄρα ἀνὰ μέρος, ἤτοι ἕκαστον εἴσεται πρὶν γε–νέσεως αὐτοῦ, ἤ τινα, καὶ μετὰ ταῦτα πάλιν ἔτερα' ἄπειρα γὰρ τῆ φύσει οὐχ οἷόν τε περιλαμβάνεσθαι τῆ περατοῦν πεφυκυία τὰ γινωσκόμενα γνώσει, τούτω δὲ ἀκολουθεῖ μηδὲ προφητείας δύνασθαι γενέσθαι περὶ πάντων ὡντινωνοῦν, ἅτε ἀπείρων ὄντων τῶν πάντων, in Matth. comm. sen и p. 874; 1687. unumquodque autem eorum quae (Deus) praefinit, non ab experibili [=ἐκ τοῦ άπείρου?] praefinit: non possibile est enim hoc. Таким образом, Ориген остался во всю жизнь верен этому воззрению, сложившемуся исключительно пол влиянием убеждения, что Бог есть существо действительно мыслящее.

2) В едином Плотина нет ни мысли, ни движения, ни энергии (см. стр. 26. 30. 34); живой и личный Бог Оригена есть ум и производит движения и действия (operatur = ἐνεργεῖ) сообразные со Своею природою (см. стр. 182 пр. 3).

183

шел к мысли, что при решении этого вопроса возможна третья альтернатива; дилемма развилась в трилемму, радикально изменяющую самую постановку вопроса: Ориген задавал себе вопрос уже не о том только, материален ли Бог по существу Своему или бестелесен, — он спрашивал: можно ли вообще говорить о существе Божием? Бог не выше ли всякого существа? В позднейших своих трудах Ориген заметно склоняется к этой третьей альтернативе, к мысли, что Бог выше существа и ума. В этом случае Ориген руководится не опасением только, что с понятием"существо"(οὐσία) некоторые, может быть, соединяют представление о чем‑то телесном, но, главным образом, желанием — остаться верным определению Бога как монады–энады, которое ставило Его вне ряда других существ. Приписать Богу существо значило бы подвести Его под одну категорию с другими, включить Его как часть в высшее логическое целое. Отрицание Оригена направляется, таким образом, не против понятия о существе, а против идеи участия в существе."И в существе Бог не имеет участия: ибо скорее Ему причастны другие, чем Он причастен чему‑нибудь. И Спаситель наш не участвует в правде, но есть правда, и Ему, как правде, причастны праведные. Вообще вопрос о существе, особенно же о существе в соб-