Учение. Пятикнижие Моисеево

В 1912 г. Р. Сменд попытался выделить два источника в «Яхвисте»: «Яхвист I» и «Яхвист II»[10]; впоследствии О. Эйссфельдт ввел для «Яхвиста I» обозначение «Светский источник»[11].

О. Эйссфельдт[12] и Э. Зеллин[13] произвели распределение повествовательной части Пятикнижия по источникам.

Вопрос о критериях, лежащих в основе выделения отдельных источников, достаточно сложен. Если первоначально основным фактором являлось употребление обозначений «Яхве» и «Элохим», то с течением времени выяснилась его недостаточность. В основу были положены лексические, грамматические, стилистические и идейные особенности текста.

Среди характерных черт «Яхвиста» постулируются следующие: гора, на которой было дано Учение, называется Синай, а не Хорев; патриарх Иаков называется Израилем, доизраильское население Палестины — кенаанитами. «Яхвисту», как полагают, присущи «свежесть, наглядность и даже иногда грубость изображения», «наивность, естественность, отсутствие размышлений» в повествовании о том, что касается Бога и человека: явление Бога в человеческом облике, антропоморфизмы и т. д. У «Элохиста» доизраильское население Палестины называется амореями, Божья гора — Хорев. По «Элохисту», Бог не общается непосредственно с людьми, но говорит с небес или через ангелов, открывается через пророков или во сне. Рядом с Моисеем действует его брат, верховный жрец Аарон, и его сестра, пророчица Мирйам (Мариам). Для «Жреческого кодекса» специфическими считаются формализованный стиль, интерес к генеалогии, культовым и жреческим законам, подчеркивание идеала культовой чистоты и святости. «Жреческий кодекс» стремится избежать антропоморфизмов; он молчит о святилищах, жертвоприношениях, оракулах, жрецах, противопоставлении чистого и нечистого в допленную эпоху[14]. К этому можно добавить, что «Яхвисту» приписывается национально-религиозный пафос, «радостнейшее утверждение земледельческой культуры, национально-государственной власти и культа»[15]. «Элохисту» присущ, как полагают, духовный этос; в нем также сильно израильское самосознание и гордость на свой манер, но здесь связь религиозного и национального очень ослаблена[16]. В «Жреческом кодексе» видят искусственную конструкцию, возведенную с математической точностью[17]. Однако применение этих признаков открывает широкий простор для всякого рода субъективных построений, в результате чего структуры отдельных источников по представлениям различных авторов не совпадают. Подобные расхождения дают основание усомниться в надежности и объективности принятых критериев.

Существенным представляется также следующее. «Документальная гипотеза» фактически разрушает единство дошедшего до нас текста, который следует изучать прежде всего как исторически сложившийся цельный комплекс, т. е. так, как он реально существовал и существует. Кажется маловероятной и предполагаемая «документальной гипотезой» метода работы составителя Пятикнижия: он будто бы выхватывал отдельные куски и фрагменты из различных источников (иногда обрывки фраз, отдельные слова) и их компилировал; но при такой «работе» не мог сложиться текст того художественного и идейного уровня, того единства, которое отличает Пятикнижие. К тому же «документальная гипотеза» фактически игнорирует имеющиеся в Библии указания на реально существовавшие тексты, прозаические и поэтические, которые, несомненно, были использованы составителем Пятикнижия.

Одновременно с разработкой «документальной гипотезы» шла и работа по датировке отдельных постулировавшихся ею элементов Пятикнижия. В 1805 г. В. М. Л. де Ветте предложил гипотезу, отождествлявшую «Второзаконие» с Книгой Закона, найденной при ремонте Иерусалимского храма в 621 г. до н. э.[18]. Он исходил из того, что реформы иудейского царя Иосии, начавшиеся этой находкой, привели к установлению единобожия Яхве и централизации его культа в Иерусалимском храме (II Цар. 23:4-9), что соответствует предписаниям «Второзакония» (Втор. 12:2-8; 14:23). По приказанию царя Иосии была отпразднована пасха; предписание праздновать пасху содержит и Второзаконие (16:1-8). В 1853 г. Г. Рейсе высказал мысль, что «основной источник» («Жреческий кодекс») является позднейшей частью Пятикнижия; она была обоснована и развита К. Х. Графом[19] и Ю. Вельхаузеном[20]. По их мнению, «Жреческий кодекс» соответствует обстановке, существовавшей в послепленный период; они предложили датировать его составление временем деятельности послепленного законодателя Эзры (ок. 444 г. до н. э.). «Яхвист» и «Элохист» обычно датируются началом 1 тысячелетия до н. э. По мнению Э. Зеллина[21], «Яхвист» возник, по-видимому, в царствование Давида или Соломона (Х в. до н. э.), а «Элохист» появился позднее. Как полагает О. Эйссфельдт[22], древнейшим был «Светский источник», возникший между 950--850 гг. до н. э., а «Яхвист» появился в середине VIII в. до н. э., хотя возможна и более ранняя датировка.