Ученик

В первый же день, когда меня заселили в общежитие, одна из его проекций постучала в дверь моей комнаты и пригласила прогуляться по парку. Старика тоже заинтересовал мой случай, но он, в отличие от всех остальных, ни на секунду не сомневался, что я маг. Это меня радовало — ощущать поддержку, пусть и столь странную, было приятно. Забавно, но свою уверенность он ничем не объяснил, и первое время мы говорили обо всем, но только не о магии.

Оказалось, что у проекций Таскара есть ограничение по дальности действия, и пределы города они покидать не могут. А так, как он очень давно не покидал свою лабораторию, ему было интересно послушать о том, что творилось за стенами Риноры. Поэтому я несколько дней рассказывал ему о своем путешествии.

Поняв, что мой собеседник ждет ответа на вопрос, я вернулся из своих мыслей и покачал головой:

— Простите, мессир рихт Торген, но думаю, вас не заинтересуют наши разговоры. Я всего лишь рассказывал Таскару о своем пути в Ринору, а он — о том, что интересного происходит в городе.

Хаузер фыркнул, и о чем-то задумался. Наконец он произнес:

— Таких менталистов как я — около десятка на всем континенте, насколько я знаю. Многие считают, что мы умеем читать мысли. К сожалению, это не так, — он притворно вздохнул, — мы можем улавливать эманации и отголоски образов, видеть потоки разной энергии и состояние эмоций человека. Ты слышал выражение «прочесть человека, как книгу»? Конечно слышал, о чем я спрашиваю? Так вот ты — книга на неизвестном мне языке, прочесть которую я совершенно не в состоянии. И это меня раздражает. До сих пор я не сталкивался с подобным ни разу. Какая бы ментальная защита не стояла — я всегда мог хотя бы обозначить ее ключевые точки. А с тобой… — он помолчал секунду, и продолжил, — С тобой все гораздо сложнее.

К этому разговору мы возвращались уже не в первый раз. С Хаузером мы встречались чаще, чем с другими преподавателями — именно из-за его специализации. Но и он пока не смог выявить то, что мешало мне стать настоящим магом. Впрочем, сам я догадывался, в чем дело.

Может быть, все дело в том, что я пришелец из другого мира? Это бы объяснило некоторые моменты, но не то, почему я все-таки умею пользоваться магией, пусть и неосознанно. Но выкладывать это знание магам академии я не торопился. Скажете — зря? Возможно, вы и правы. Но что-то меня останавливало — я даже сам не понимал, что именно. Но за все месяцы, проведенные здесь, я научился доверять своим предчувствиям, поэтому молчал. Пока, молчал, но регулярно задумывался о том, что если прогресса не будет еще несколько месяцев подряд — возможно, придется сознаться.

Поговорив еще немного и договорившись встретиться через два дня (Хаузер решил попробовать последнюю из оставшихся у него в запасе методик по поиску «магичских сигнатур»), мы попрощались.

Покинув кабинет рихт Торгена, я отправился в город. На сегодня ментальные практики мы закончили, так что я решил встретиться с Сандро, которого не видел уже почти неделю. Каждый раз, когда мы встречались, он искренне интересовался, как у меня идут дела. И каждый раз советовал не расстраиваться, что продвижения в изучении магии нет.

Мне повезло встретить этого стражника, не буду скрывать. Сандро был далеко не глупым парнем, с отличным чувством юмора, а Ринору знал как свои пять пальцев, несмотря на то, что прожил тут совсем недолго. Мы частенько зависали в питейных заведениях, ходили на кулачные бои, да и просто много общались. Благодаря ему я составил, наконец-то, определенное представление о том, как устроена жизнь в этом городе, кого стоит опасаться, а с кем — дружить.

Сегодня мы встречались на Арене — небольшом аналоге Колизея, выстроенном в южной части жилых кварталов. Тут регулярно проводились различные состязания, бои, турниры и даже театральные представления. Сегодня как раз должны были показать одно из них и Сандро (оказавшийся большим любителем уличного театра) хотел, во что бы то ни было, попасть туда.

С этим могли возникнуть проблемы — подобные представления всегда собирали огромную толпу (с развлечениями для «не богачей» в Риноре было не густо). Обычно, о премьере нового спектакля сообщали в «делатории». Ну, это я так называл таблички, появляющиеся на каждом углу в городе. В них сообщалось время и место предстоящего выступления, ведь действо не всегда происходило на Арене — это запросто могла быть одна из многих площадей Риноры.