Ученик

В отчаянии я замотал головой, а кот, пройдя по подоконнику, еще раз внимательно на меня посмотрел и вдруг потерся головой о мою упертую в подоконник руку.

– Ванька!.. – снова заорал я и, оставив торт на полу, схватил кота в охапку и прижал его к себе. Видимо, сильно прижал. Кот коротко мявкнул и, извернувшись, мазнул меня лапой по физиономии. Но при этом ОН НЕ ВЫПУСТИЛ КОГТИ!

– Ванечка… – твердил я, тиская кота, гладя его за ушами и целуя его усатую морду. Котяра жмурил свои зеленые глазищи, толкал меня лапами в лицо и грудь и, клянусь всеми святыми, он при этом улыбался.

Наконец я немного успокоился, подхватил свой торт и, прижав Ваньку к груди, двинулся вверх по лестнице. И только тут я почувствовал, что совершенно спокоен, уверен в себе и счастлив, как только может быть счастлив человек на этой Земле.

Я бодро, совершенно не запыхавшись, взобрался на одиннадцатый этаж и позвонил в обитую темно-коричневым дерматином дверь, на которой красовалась бронзовая цифра «43».

Дверь тут же открылась. На пороге стоял дедок из метро, втравивший меня во всю эту историю.

«Ну дед… Ну… Поговорим…» – подумал я.

– А, Илья! Проходи, проходи. – Голос деда Антипа был знакомо ласков и в то же время несколько напряжен. Как будто он ожидал увидеть не меня, а совершенно другого человека. Или меня, но значительно изменившегося.

Войдя в прихожую, пахнущую какой-то высушенной травой, завядшими цветами и летучим медовым душком, я услышал, как где-то в другой, далекой комнате часы тяжело и торжественно отбивают девять часов. Девять часов вечера.

Я протянул седому чистенькому старику коробку с тортом и пластиковый пакет.

– Вот книжечка ваша. И кроме того, я взял на себя смелость прихватить еще и торт в знак благодарности за предоставленную возможность прочитать столь интересную книженцию, – несколько вычурно проговорил я с легким поклоном.

Приняв из моих рук поклажу, дед улыбнулся и ответил:

– Я смотрю, ты и Ваньку с собой притащил. Ишь как он к тебе прижался, и не оторвешь!

– Это я к нему прижался… – уточнил я, поглаживая кота, который запустил когти в мою рубашку и довольно помуркивал.

– Ну что ж, пойдем-ка на кухню. Я и самоварчик поставил. Чайку попьем, побеседуем.

Дед двинулся по коридору в сторону запаха свежеиспеченного хлеба. Я потопал за ним. Кот поднял голову, широко раскрыл глаза, метнув зеленую искру не хуже моего изумруда, и принюхался. Мы вступили в большую, по московским меркам, кухню, обшитую светлым, отливающим янтарем, деревом. Самоделошная мебель из того же дерева, плотно встав вдоль двух стен, оставляла середину пустой и просторной. В углу располагался аккуратный угловой диванчик. К нему был придвинут большой овальный стол, подпертый с другой стороны двумя небольшими, но массивными табуретами. На столе стоял дымящийся, похоже, только что закипевший самовар, большой заварочный чайник, в пару к нему сахарница и молочница, две большие, расписанные крупными голубыми цветами, чайные пары и два огромных блюда, наполненные пирожками, крендельками, ватрушками и другой снедью домашней выпечки, в двух небольших фарфоровых креманках желтел разносортный мед. Мой казавшийся таким красивым торт мгновенно потерялся на этом, пахнувшим русским духом, столе.

– Я вообще-то и ждал вас двоих, – заявил дед. – Нет, думаю, эти двое друг мимо друга никак не пройдут. Так что для Ваньки у меня тоже угощение припасено.

В углу, возле батареи, на куске клеенки, на небольшой тарелочке лежал кусок свежей печенки, а рядом стояла мисочка с густой сметаной. Я поставил Ваньку на пол и с трудом разжал руки, словно опасаясь, что, если я его сейчас отпущу, он просто пропадет. Но кот встряхнулся и целеустремленно направился к предложенному угощению.

– Вот пример здорового рационализма, – одобрил поведение Ваньки дед. – Прошу, Илья, последовать примеру вашего друга. – И он указал мне на диван. Я протиснулся за стол.

Дед уже наливал крепкий чай.

– А чай у меня хороший, «Ахмат» называется. С кардамоном.

– Ну, вообще-то я чай с добавками не очень люблю. Мне больше чистый «Липтон» нравится, – состроил я из себя знатока.

– Ты что, Илья. «Ахмат» это… Как вы там у себя в конторе-то пишете… – и Антип звонко продекламировал: «Пей, Илюха, чай „Ахмат“. Будешь крепок и богат…».

– Ну что ж, можем взять вас на полставки текстовиком, – усмехнулся я, накладывая себе меду в подставленную хозяином розетку.

Чай действительно был очень хорош. Крепок и горяч. А вприкуску с медом – просто замечателен. В углу Ванька, прижав уши, урчал над печенкой. Я вдруг почувствовал, что проголодался и потянулся за ватрушкой. Напротив, распустив из уголков глаз свои морщинки, довольно улыбался дед Антип и шумно прихлебывал чай из огромного блюдца.

Идиллия!