Ученик архитектора

Мой верный ученик Джахан!

Сегодня я пришел в тюрьму, где ты томишься, но мне вновь было не суждено с тобой увидеться. Вот уже во второй раз меня не пропускают к тебе. «Приказ великого визиря», – говорят стражники. Я попытаюсь повидаться с нашим милостивым султаном и испросить у него дозволения навещать тебя, сын мой. Посылаю тебе это письмо, дабы ты знал, что я беспрестанно молюсь о твоем благоденствии. Пока ты пребываешь в заключении, я не буду знать ни радости, ни веселья.

У Джахана перехватило дыхание. Наконец-то он узнал правду. Учитель не раз приходил в тюрьму, чтобы повидаться с ним, но его не пускали. Однако тайна, мучившая Джахана так долго, разрешившись, породила новую загадку. Почему он не получил этого письма? Кто и по какой причине перехватил его и прятал все это время?

Трясущимися руками Джахан развернул следующий свиток – то был проект городского акведука. Во время строительства этого сооружения произошел третий несчастный случай, унесший жизни восьми рабочих, включая Салахаддина. Он снова узнал руку учителя, изысканные росчерки его золотого пера. И разглядел на чертежах какие-то пометки, сделанные явно другим человеком, да к тому же чернилами более темного оттенка. Сходные пометы Джахан обнаружил и на чертежах мечети Сулеймание – как раз в том месте, где обрушились строительные леса.

Развернув очередной свиток – проект мечети Муллы Челеби, – Джахан увидел нечто такое, что у него просто глаза на лоб полезли. Здесь тоже имелись пометки, сделанные чужой рукой, – на этот раз в части, изображавшей купол над михрабом. В душе Джахана моментально ожили воспоминания. Он вспомнил Санчу, ее бледное лицо, тихий, чуть запинающийся голос, длинную тень на траве. В тот день они устроились в укромном уголке, и она поведала ему историю своей жизни. Пока Санча говорила, Джахан заметил, что поблизости бродят какие-то люди, в одном из них он узнал младшего брата погибшего Салахаддина. Тогда он насторожился, но решил, что это обычные воры, которые замышляют похитить со стройки ценные материалы. Подобные кражи были не редкостью. Как правило, людей толкала на них бедность, иногда – удовольствие присвоить себе чужое.

Теперь Джахан понял, что брат Салахаддина и его сообщники явились на стройку с иными, хотя и не менее преступными намерениями. Они не сумели осуществить свой замысел, так как у них не хватило терпения дождаться, пока Джахан и Санча уйдут. Тогда они избрали иное место, и несчастный случай произошел в другой части молитвенного зала. Кто же он, неведомый злоумышленник, сделавший пометы на чертежах зодчего Синана? Несомненно, он занимался этим, подготавливая катастрофы, а вовсе не пытаясь уяснить их причину. В замешательстве Джахан выронил свиток и тут же мысленно проклял собственную неуклюжесть. Он опустился на колени, чтобы поднять чертеж, и вдруг перед глазами у него возникли три пары ног.

То был Давуд, облаченный в ночную рубашку, в сопровождении двух слуг.

– Вот так сюрприз! – воскликнул он. – Вор, проникший в мой дом, оказался старым другом!

Джахан медленно поднялся на ноги. Пускаться в объяснения или оправдываться не имело смысла.

– Что это ты здесь разглядываешь? – спросил Давуд.

– Проект мечети Муллы Челеби, – ответил Джахан, ощущая, как лоб его покрывается бисеринками пота.

– Не самое грандиозное из наших творений, но, несомненно, одно из наиболее красивых, – кивнул Давуд. На лице его мелькнула и тут же погасла улыбка. Когда он заговорил вновь, голос его звучал спокойно и жестко. – Мне следовало давным-давно уничтожить эти чертежи. Но я не мог заставить себя сделать это, ибо они напоминали мне о давно минувших золотых деньках. Теперь я вижу, что совершил ошибку. Меня подвела проклятая чувствительность.

Взгляд Джахана невольно скользнул по лицам слуг. Глаза их поблескивали в свете свечей, которые они держали в руках. Внутри у Джахана все сжалось от ужаса, когда он узнал одного из слуг: то был глухонемой, который всего несколько дней назад проводил его до кареты главного белого евнуха. Сейчас казалось, что это было в другой жизни.

– Зачем ты вернулся? Разве я не обеспечил тебя резвой лошадью и надежным пристанищем? – вопросил Давуд.

– Обеспечил, как же иначе, – резко ответил Джахан. – Теперь я понял: ты хотел от меня отделаться.

– Будь благодарен за то добро, что тебе сделали. Помни: благодарность неведома лишь шайтану.

– Одного я никак не могу взять в толк: зачем тебе понадобилось назначать меня старшим десятником?