Ученик Бешеного

Халид Шейх возвращался из Панкисского ущелья, где проходили подготовку несколько боевиков–алжирцев. Их задачей было произвести несколько террористических актов в Западной Европе. Перед отлетом он не мог не навестить гостеприимный тбилисский дом Гиза.

Халида Шейха с полным основанием считали мозгом «Аль–Кайеды». Сын пакистанца и арабской женщины из Кувейта, он свободно говорил на арабском и урду, а кроме того, превосходно знал английский, поскольку учился в колледже в американском штате Северная Каролина.

Халид Шейх высоко ценил безудержную фантазию Гиза как теоретика и практика терроризма и во многих случаях советовался с ним. Собственно, атаку самолетов на знаменитые нью–йоркские башни одиннадцатого сентября они планировали вместе.

Как идет подготовка воинов ислама? — стараясь выглядеть заинтересованным, спросил Гиз, после того как они обменялись традиционным приветствием «Салям алейкум».

Слава всемогущему Аллаху, ребята будут готовы недели через две. Из них получаются настоящие бойцы ислама. — Ровный тон Халида Шейха дополнялся удовлетворенным блеском черных, как уголья, глаз.

Хотел бы я взглянуть на них.

Гиз не только сам любил участвовать в рукопашных схватках, но слыл благодарным зрителем. Следя за боем, он испытывал не меньшее возбуждение, нежели тогда, когда ему приходилось демонстрировать собственное мастерство.

Да, было бы интересно, если бы они встретились в учебном бою с твоими молодцами, — загорелся идеей Халид Шейх, — давай устроим?

Я бы с удовольствием, но мои бойцы улетели из Тбилиси сегодня утром, — солгал Гиз.

Но что тебе мешает вызвать хотя бы пару из них сюда через две недели? — недоуменно спросил Халид Шейх.

Видишь ли, мне самому нужно срочно уехать из Тбилиси, —не называя причин отъезда, сказал Гиз.

Неужели Президент свободной Грузии собирается тебя арестовать? — насмешливо спросил Халид Шейх.

Шутишь, брат!

Гизу такой поворот событий и в голову прийти не мог. В этой небольшой стране он был «персоной грата» хотя бы потому, что вложил немалую сумму в телекоммуникационную компанию, принадлежащую сыну Президента.

Видит Всемогущий, шучу, — улыбнулся в бороду Халид Шейх, — но все равно не понимаю, почему ты не хочешь немного задержаться в этом чудесном доме? Мы бы с тобой неплохо развлеклись, а моим питомцам устроили бы серьезный экзамен. Кто‑то за тобой гонится или ты кого‑то догоняешь? Да поможет тебе всемогущий Аллах! — Халид Шейх позволил себе допытываться, потому что у них с Ги- зом почти не было секретов друг от друга.

Мне нужно продумать одну операцию, а здесь слишком расслабляющая обстановка, что не способствует усиленной работе мозга. — Гиз не счел нужным вводить собеседника в курс неудачной борьбы за Бешеного.

Но Халид Шейх, как назло, спросил:

Я слышал, что у тебя сорвалась операция в России, которую мы с тобой планировали параллельно с операцией в США. Сначала я даже не поверил — ведь такой человек, каким был Сейф–уль–Ислам, не мог подвести, да пребудет он в раю в окружении прекрасных гурий!

На все воля Аллаха, который призвал этого замечательного человека и воина к себе, — грустно произнес Гиз.

Донеслось до меня, что какой‑то неверный русский пес сумел в открытом бою убить непобедимого Сейф–уль–Ислама, — слишком спокойно произнес он, — это правда?

К сожалению, правда, — подтвердил Гиз.

И этот грязный и нечестивый пес до сих пор оскверняет землю Аллаха своим присутствием? — с пафосом воскликнул Халид Шейх. — Не узнаю тебя, дорогой брат!

Всемогущий пока не дал мне возможности поквитаться с ним, но, надеюсь, Аллах скоро вразумит меня, как должно отомстить за гибель нашего с тобой общего друга и соратника.

Гизу явно был неприятен этот разговор, что Халид Шейх, безусловно, заметил.

Что ты думаешь по поводу Ирака? — спросил Гиз, чтобы переменить тему.

Этот объевшийся свинины бывший алкоголик, которого идиоты–американцы выбрали своим Президентом, совсем потерял даже остатки разума!

Следовательно, Саддаму конец, — без особого огорчения заключил Анри.

Его уже ничто не может спасти, ибо Аллах оставил его своими заботами, — абсолютно серьезно заявил Халид Шейх. — И поделом ему! Нечего было нападать на братский Иран! Аллах не прощает тех, кто развязывает братоубийственную войну. Вот война с неверными — другое дело.

Ты, конечно же, прав, — поспешил согласиться Анри.

Де Гиза, честно говоря, судьба Саддама вовсе не занимала. Он с нетерпением ждал Улафа, который вскоре появился.

Халид Шейх относился к Улафу с глубоким недоверием, поскольку тот не был мусульманином, но разговор касался лишь общих проблем, а потому Халид Шейх счел возможным завершить тему войны США и Ирака: