Ученик древнего стража

«Как я уже сказал: многому. Я научу тебя снова видеть магию, слышать мысли всего живого, сливаться с природой, управлять своей аурой и энергией этого мира. Я могу рассказать тебе, кто ты и куда ты идешь».

– Предсказатель, что ли?

«Нет. Остальное только после сделки».

Я задумчиво покачался с носка на пятку, смотря при этом в светящийся из-за странного мха потолок. То, что предлагает Арагур, весьма заманчиво. Конечно, некоторые слова вызывают сомнения. Допустим, он в самом деле знает, кто я такой. Но я не думаю, что ему открыто будущее. Хотя бывают же всякие пророки, может, он один из них. Думаю, не стоит отрицать возможность существования таких способностей. Уж не мне так точно.

Значит, видения магии, умение считывать мысли, какое-то там слияние с природой и управление аурой и энергией. А если добавить ко всему этому еще и мои нынешние способности, то вообще замечательно.

– Я согласен. Что нужно делать? – спросил, усаживаясь на ближайший булыжник. Поглядев мимолетно наверх, потер виски. Боли не было, но напряжение последних часов всё-таки сказывалось.

«Ничего особенного, – мгновенно отозвался Арагур. В его голосе явно слышалось довольство, заставившее меня моментально напрячься. – Я еще раз говорю, что не замышляю ничего дурного».

– Я понял, понял, – проворчал я. – Что делать, говори.

«Ничего сложного. Нужна всего лишь клятва, что сделаешь все от тебя зависящее, чтобы собрать все страницы книги, принадлежащей мне, а после добраться до места, в котором я заперт, и открыть выход. Я в свою очередь поклянусь, что передам все необходимые тебе для развития знания, какими обладаю».

– Клянись, – сказал я тут же, не намереваясь давать клятву раньше Арагура.

Мне показалось, что он тяжело вздохнул, словно терпеливый родитель, которого доводит ребенок.

«Я, Арагур Краон, клянусь передать Наялю Давье все имеющиеся у меня знания, касающиеся его способностей. Клянусь помочь ему в их развитии. Клянусь сущностью своей, магией своей, разумом своим».

Поразмыслив немного о том, нормально ли сформулирована клятва, я медленно кивнул.

– Я, Наяль Давье, клянусь собрать все уцелевшие листы книги, принадлежащей Арагуру Краону. Клянусь сделать все от меня зависящее, чтобы дойти до места, на которое укажет мне Арагур Краон, и открыть ему выход, освободив его тем самым. Клянусь сущностью своей, магией своей, разумом своим, – ответил я, выжидающе глядя на то, как передо мной из золотистого цвета энергии формирует знак – круг, с заключенной в него сложной фигурой, отдаленно похожей на русскую букву «ж».

«Это знак клятвы».

– Я и сам понял, – пробормотал я, подавляя желание отшатнуться, когда знак завис передо мной, а потом буквально впечатался в мое солнечное сплетение. Схватившись за грудь, зашипел. – Черт возьми, больно же.

К моему удивлению, на этот раз боль не захватила меня всего, а вспыхнула только в районе груди. И то ненадолго. Вскоре она сменилась легким жжением, а потом и вовсе пропала.

Желая посмотреть, что получилось, я заставил силестин стечь с меня, а сам посмотрел в район груди. Знак словно бы растворился, но я видел тончайщие золотые нити, оплетающие всего меня.

«Если бы клятву давал обычный человек, то знак своими нитями обвил бы магическое ядро. Если давший клятву не собирался ее выполнять, то знак стягивал ядро, причиняя тем самым боль. Если и это не вразумляло человека, то знак начинал разрушать ядро. У тебя его нет, но, поверь, знак все равно сможет доставить тебе много неприятных часов, если ты по какой-нибудь причине решишь нарушить клятву», – пояснил Арагур.

Вернув силестин на место, я просто кивнул, оглядевшись.

– Что это за странное место? – спросил я.

Подробности того, что со мной может произойти из-за нарушения клятвы, меня не волновали, так как ничего нарушать я не собирался.

«В этом месте хороший магический фон, именно поэтому на поверхности маги построили святилище. А здесь с незапамятных времен располагалось поселение черных жрецов. Все эти кости принадлежат их жертвам».

– Все? – я оглядел костяное белеющее поле. – Это сколько же людей они прирезали.

«Много».

– А почему они… восстали? – спросил, не зная толком, как пояснить свою мысль.