Ученик Хранителя Cнов

— Он слишком много пил.

— К сожалению, иногда плохие вещи случаются с очень хорошими людьми, Эрни. Ты не должен ни в чём винить себя.

Эрни хотелось просто и уверенно сказать: «Я знаю, всё в порядке». Ему хотелось опять стать взрослым и сильным, таким, каким он ощущал себя в последние недели той невероятно тяжёлой жизни, которая теперь представлялась не более чем дурным сном. Но язык снова предательски онемел, а из глаз выкатились крупные слёзы, которые невозможно было скрыть.

Мягкие тёплые пальцы осторожно вытерли струйки слёз с его щёк.

И он почувствовал, как вместе с этими слезинками его душу покинули страх, тревога, печаль и затаённое отчаяние.

Том снова осторожно взял руки Эрни в свои и мягко повернул их ладонями вверх. Он задумчиво разглядывал грубые мозоли, порезы, ссадины и занозы. Затем исчез в нише, где располагалась кровать с пологом, и вернулся с флаконом (в таком могли бы храниться женские духи) и какой-то штукой, похожей на тонкий пинцет (который, опять же, мог бы принадлежать девушке или женщине).

— Подержи-ка. — Том протянул пинцет Эрни, откручивая крышку флакона. По комнате растёкся аромат апельсина.

Том капнул масло на ладони Эрни, мягко втёр его подушечками пальцев, аккуратно достал занозы и снова втёр масло в кожу.

— Я как будто в салоне красоты…

Том снова радостно хохотнул.

— Кстати, давай приведём в порядок и твои ногти, а то Мистер По скоро начнёт тебе завидовать.

Эрни рассмотрел свои ногти: они были длинными, как у старой ведьмы, кое-где обломавшимися, кое-где пожелтевшими, под них набились грязь и пыль… Да уж, есть чему позавидовать…

Том уже протягивал ему ножницы и старую газету. Эрни с удовольствием избавился от «ведьминых когтей».

— Ты, наверное, много умеешь, Эрни?

— Да, я умею пилить, строгать, обтёсывать и резать по дереву: дедушка научил меня.

— Это здорово. Но как же тебе удавалось получить работу? Тебе ведь всего…

— Двенадцать. Я говорил, что шестнадцать, показывал, что умею.

— И тебе верили?

— Не знаю. Но я справлялся, а платили мало. Наверно, их это устраивало.

— Пожалуй, что так. Ну что ж, теперь я, по крайней мере, знаю о тебе достаточно. А у тебя, наверно, тоже есть ко мне вопросы?

Эрни даже не знал, с чего начать.

«Вы владеете магией?»… «Мы находимся в городе или в лесу?»… «Мистер По выступает в цирке?»…

— Этот дом, из которого можно выйти в тот лес, он тоже Ваш? — Наконец-то Эрни на ум пришло что-то более-менее вразумительное.

— Дом в лесу завещал мне мой дядя, а в этой квартирке мы с отцом жили всегда, сколько я себя помню. Но ты, наверное, хотел спросить, как нам удаётся находиться в двух местах одновременно?

Эрни смущённо кивнул. Том снова улыбался глазами и уголками губ.

— Вообще-то, это довольно сложно объяснить словами, но, если попытаться… мы как бы находимся в точке совмещения двух систем пространства. Конечно, я не совсем верно выразился, но, боюсь, яснее не скажешь.

Том беспомощно развел руками.

— Давай я лучше кое-что покажу тебе. Том подмигнул Эрни и жестом поманил его в прихожую.

Глава 7. Сквозь арку

Они оделись и вышли в подъезд.

Том лучезарно улыбался кому-то.

— Добрый день, Тереза.

— Здравствуй, Том.

Совсем невысокая женщина с тщательно уложенными седыми волосами средней длины, закутанная в тёмно-бордовую шаль, прикрывавшую даже её колени, настойчиво водружала фигурку белоснежного ангела, крылья и волосы которого покрывали золотые блёстки, на миниатюрную ёлку, росшую в горшке прямо на лестничной площадке. Ангел соскальзывал с упругой еловой ветки и падал на пол, но женщина настойчиво продолжала свои попытки.

— Тереза, это Эрни.

— Эрни, это Тереза.

Женщина отвлеклась от сражения с ёлкой и недоверчиво покосилась на шапку Эрни. Её тёмно-зелёные шерстяные брюки с хорошо заметными стрелками были почти такого же цвета, как несчастное дерево, с которым она вела борьбу.

— Твой ученик, Том?

— Именно! Причём один из самых лучших.

Том гордо приобнял за плечи Эрни, выпячивая грудь, будто тот только что завоевал олимпийскую медаль под его руководством.

Когда они миновали усердную Терезу и вышли из подъезда, Том отпустил Эрни и снова по-детски расхохотался.

— Они знают?! — Эрни был откровенно разочарован. Он думал, что стал сопричастным чему-то тайному, чему-то, что открыто очень немногим, он чувствовал себя особенным, достойным… А теперь выясняется, что эту тайну знают даже соседи по подъезду…

— Конечно, нет. В обычной жизни я учитель истории. В свободное время, так сказать. — Том снова хохотнул. — Но, конечно, они находят меня немного чудаковатым, как ты, наверное, догадался.

У Эрни отлегло от сердца.

День был солнечным. Рассыпчатый снег искрился, ослепляя. В мягком морозном воздухе клубились облачка пара — следы тёплого дыхания Эрни и Тома.