Ученик колдуньи (СИ)

— Другой разговор, сопляк! — гоготнул сзади один из дозорных, вернувшийся после позорного бегства. — Порычи еще, и я даже поверю, что из тебя вырастет мужик!

— Поори еще, и я даже поверю, что ты не обделаешься в следующий раз! — осадила его Нанну.

Дальнейшую перепалку Гвендолин не слышала. Не рассчитывая на быстроту собственной реакции и хватку челюстей, дракон принялся поливать гадюку струями огня. Та уворачивалась с завидной ловкостью, и все равно над трибунами расползлась вонь подпаленной сырой рыбы. Ожог, еще ожог, заход справа, прыжок назад, блокировка молниеносного выпада. Айхе сражался изо всех своих драконьих и магических сил, оттесняя Аргуса к восточной стене, чтобы дожарить, добить, додавить. И на долю секунды воодушевленная Гвендолин поверила, будто ему и впрямь удастся…

Но тут произошло необъяснимое. Айхе вдруг стал терять силы. Под его брюхом наметилась тень, и он напрягся, отвлекся, втягивая в себя этот блеклый росчерк темноты. Воспользовавшись замешательством соперника, Аргус махом перехватил инициативу: подобрался — и метнулся к дракону. Острые зубы, похожие на веер из сабель, оцарапали драконью шею. Жемчужная чешуя брызнула из-под них, первые капли крови оросили брусчатку. Айхе заревел и затравленно огрызнулся, но ему досталась лишь черная рыбья слизь, покрывающая бок гадюки. Отплевываясь, тряся мордой, он задрал лапу, растопырив когти, и, пригнувшись, попятился. Что-то мешало ему сражаться. Высасывало силы. Нещадно гнуло к земле.

На его шее раскачивалась крошечная глянцевая ракушка, похожая на выпученный круглый глаз.

Амулет!

Гвендолин со стоном вцепилась себе в волосы. Как же она не догадалась раньше?! Айхе удерживало не мудреное заклятие, не хитрые ведьмины чары, а обычный кусок извести, покрытый блестящей роговой оболочкой. Кагайя управляла своим учеником через заколдованный амулет: когда нужно, подпитывала, когда нет — выжимала все соки. Ни укрыться от нее, ни сбежать, ни сопротивляться было невозможно. Не говоря уже о том, чтобы снять проклятую вещицу.

Айхе тем временем расправил крылья и взвился в воздух, вырываясь из дымной хмари Аргуса. Тот кинулся за ним. Лап у гадюки не было, но отсутствие когтей с лихвой компенсировалось зубами и невероятной, сверхъестественной ловкостью. Бросок, укус, вырванный кусок плоти — Айхе ранено взревел, отшвырнув гадину ударом хвоста. Та завертелась волчком, но извернулась по-змеиному и пошла на второй заход: из оскаленной пасти капала вязкая слюна со сгустками крови и драконьей чешуей.

Гвендолин в ужасе зажала руками лицо, не замечая, что плачет навзрыд. Где-то далеко-далеко одобрительно гудели зрители, кто-то от восторга даже заходился хохотом и свистом. Как же она ненавидели их всех в тот момент! Готова была броситься на арену и голыми руками защищать Айхе. И бросилась бы, если бы Нанну не вцепилась ей в плечи.

— Что это такое?! — завопила женщина и ткнула пальцем в даль.

Восточный горизонт, будто пропитываясь кровью, окрасился багровым.

— Тучи?

Усилившийся ветер взметнул с земли вихрь песка и каменной крошки и швырнул его в глаза дерущимся на арене. Айхе замотал мордой. Аргус отпрянул, из его боков высунулась пара черных рук и принялась тереть прикрытые пленкой рыбьи глаза.

— Это не Аргус творит, — озадачилась Нанну. — Что происходит?

Гвендолин ничего не замечала, кроме глухого рычания раненного дракона.

— Чего ты колупаешься! — заорал откуда-то снизу жирный ныряльщик. Его голос растворился в неистовом улюлюканье толпы, однако Гвендолин расслышала продолжение: — Порви ему глотку, пока он слепой! С такими саблями одного выпада хватит! Вот так! Молодчина! В брюхо меть, в брюхо! Тарань под дых!

— Смерть дракону! — подхватил квадратный. — Будет тебе сделка с ведьмой, выродок!

— Сделка… — пробормотала Гвендолин. В голове у нее вдруг что-то щелкнуло. — Договор! Ну конечно! Это же очевидно!

Она отыскала взглядом Кагайю: та по-прежнему восседала прямо по центру амфитеатра, прямая, как соляной столб, и столь же бесчувственная. Битва целиком завладела ее вниманием. Гвендолин могла поклясться: в эти минуты ведьма колдовством вытягивала из Айхе силы. Геликоприон наматывал круги возле ее исполинской прически.

— Мне надо уйти, — Гвендолин вскочила на ноги, опрокинув корзину. Та покатилась вниз по ступеням.

— Куда? — спохватилась Нанну.

— В замок. Не могу здесь больше находиться!

Не тратя времени на объяснения, Гвендолин кинулась вверх по лестнице. Оборачиваться не стала — если еще хоть раз взглянет на мучения Айхе, прикипит к месту и не сумеет ступить ни шагу, а драгоценные минуты утекали, и вместе с ними таяла жизнь мальчика-дракона.

Добравшись до последней террасы амфитеатра, внутренне обмирая всякий раз, как ее настигал надсадный драконий рев, Гвендолин помчалась через пустынную площадь во весь опор. Словно огнем палило пятки и смерть сидела на закорках, подхлестывая, охаживая незримой плетью по взмокшей спине и голым плечам.