Ученик пекаря (Книга Слов - 1)

Теперь он научился делать куда более тонкие яды, менее поддающиеся обнаружению и дающие более разнообразные эффекты. Глуп тот практик, который считает, что яд нужен лишь для того, чтобы убить или свалить с ног. Нет, яд обладает куда большими возможностями: от него человек может чахнуть годами, проявляя признаки самых разных болезней; яд может превратить доброго человека в дурного; он может истощить сердце так, что оно остановится само по себе; он может парализовать тело, оставив разум ясным.

Яд способен отнять у человека мужскую силу, память и даже молодость. Яд может задержать рост ребенка или, как в случае с королевой, помешать зачатию оного. Все зависит от искусства отравителя - и Баралис теперь овладел этим искусством до тонкостей.

Он подошел к массивному столу с рядами склянок и флаконов. Почти все яды следует готовить незадолго до употребления - со временем они, как и люди, утрачивают силу. Баралис улыбнулся про себя: пришла пора состряпать свежее зелье.

Войдя в тесный сырой застенок, Тавалиск поднес к носу надушенный платок: здесь всегда так скверно пахнет. Он только что отведал жареного фазана, начиненного собственными яйцами - великолепнейшее блюдо, - и вкус еще держался во рту дразня язык. Однако птица, к сожалению, напоминала о себе не только послевкусием, но и мясом, застрявшим в зубах. Тавалиск достал изящную серебряную зубочистку и устранил досадную помеху.

Он находил, что зрелище чужих мук прекрасно влияет на пищеварение, и ничего так не любил после вкусной трапезы, как поприсутствовать при пытке.

Узник, на которого бесстрастно взирал Тавалиск, был подвешен за руки на цепях, и ноги его едва касались пола. Тавалиск вынужден был признать, что этот молодой человек переносит боль с необычайным мужеством. Его держали в темнице уже год - другой на его месте давно бы окочурился, этот же проявил невиданную выносливость.

Тавалиск лично подбирал для него пытки, считая себя весьма искусным в этом деле. Он составил целый перечень специально для этого узника - а где благодарность? Тот мог хотя бы для приличия поддаться и заговорить. Но нет, ничто не подействовало: ни каленое железо, ни голод, ни дыба. Даже излюбленный способ Тавалиска - горячие иглы в мякоть - не помог.

В его арсенале имелись куда более суровые меры, но Тавалиск не хотел изувечить этого молодого человека, зная, что тот - вальдисский рыцарь. Это было видно по метке на руке узника - двум кольцам, одно внутри другого. К сожалению, побыв под опекой Тавалиска, он заметно состарился. Золотые волосы утратили свой блеск, а щеки - гладкость.

Но это не важно - главное то, чем занимался этот молодой человек, когда его взяли. Он шатался повсюду и задавал вопросы, разыскивая, по его словам, некоего мальчика. Когда же сыщики приволокли его к своему господину, он отказался говорить.

Было одно обстоятельство, заставившее Тавалиска заподозрить, что поиски, которые ведет рыцарь, не лишены важности: при арестованном обнаружили мех с лакусом, помеченный клеймом Бевлина. Тавалиск решил выяснить, что связывает рыцаря с престарелым мудрецом.

Большинство, правда, почитали Бевлина не мудрецом, а старым дураком, но Тавалиск предпочитал толковать сомнение в пользу старца. Восемнадцать лет назад на звездном небе явилось нечто, о чем Тавалиск был наслышан. Многие сочли это знаком того, что следующие пять лет будут урожайными. И верно, с тех пор в Рорне не было ни единого неудачного года, хотя в этом славном городе пожинали золото, а не зерно. Однако Тавалиск сердцем чуял, что это явление имело более глубокий смысл и что Бевлин каким-то образом этот смысл постиг. Мудрец без устали вещал о судном дне, сопровождаемом, как водится, всевозможными бедствиями. Никто не слушал его - никто, кроме Тавалиска: прислушаться к мудрецам никогда не мешает - они, словно птицы, всегда знают о приближении бури. Если этот узник действовал по поручению Бевлина, Тавалиск должен был знать, в чем оно состоит.

В последнее время Тавалиск, однако, утомился молчанием узника и решил выяснить другим путем, кого и зачем тот ищет. Это и привело Тавалиска сюда сегодня: он собрался выпустить рыцаря на волю. После этого останется только вести слежку и ждать: рыцарь сам приведет его к искомому ответу.

- Стража, - позвал Тавалиск, убрав от лица шелковый платок. Освободить этого человека и дать ему воды. - Стражники выбили железные шпеньки из кандалов, и узник тяжело рухнул на пол.

- Он без памяти, ваше преосвященство.

- Вижу. Вынесите его отсюда и бросьте где-нибудь в городе.

- В каком-то определенном месте, ваше преосвященство? Тавалиск немного поразмыслил, и озорная улыбка тронула его пухлые губы.

- Квартал продажных женщин будет в самый раз.

Город Рорн гордился этим своим кварталом, самым обширным во всем обитаемом мире. Поговаривали шепотом, что нет такого удовольствия, самого запретного или причудливого, которого нельзя было бы там купить за хорошие деньги.