Ученик пирата (ЛП)

Говорят, пират Огнеглаз девять лет терпел в темнице Галлины без жалоб. Но не признаются, что он предпочел заточение, чем встречаться с двумя любовницами, тремя женами, пятью убийцами и кучей кредиторов, ждущих его освобождения.

— Алехандро Франко «Жизнь в море»

Ник не страдал во время плена. Его камера была самой удобной. Кровать была чистой, а простыни — свежими. Сама камера была не меньше каюты капитана на «Слезах Корфу», и вид на Виа Диоро был приятным. У него был письменный стол с пером, порошком чернил и стопкой бумаги. Стражи приносили ему завтрак и вели себя дружелюбно. Одна даже остановилась на пороге, поклонилась и поблагодарила его за спасение ее дяди, который потерял корабль прошлой ночью. Будь это его дом, Ник был бы рад этому месту. Оно было удобнее всех мест, где он жил.

Но ему грозили месяцы, а то и годы в четырех стенах, и это Ника не радовало. Он почти не спал по ночам, ходил по комнате, слушал дождь, смотрел в окно на тучи над морем. Он не знал, куда забрали Дарси, что случилось с экипажем. Он был далеко от людей, которых знал, и мог сидеть в шелках в роскошной комнате казы, но так же страдать.

Так что он обрадовался, когда после обеда капитан Эспарса отпер камеру Ника, отсалютовал и сказал Нику, что его вызвали. Куда и к кому, он не уточнил. Ника окружили стражи и вывели из своей штаб-квартиры. Они пересекли площадь перед замком Кассафорте. Он мог лишь сглотнуть и смотреть сквозь дождь на огромный купол замка, надеясь на лучшее.

Он оказался в гостиной минуты спустя, два стража у двух из трех позолоченных дверей комнаты следили за ним. Мраморные полы, окна со свинцовым стеклом в каплях дождя, дорогие ковры из Йемени, витраж с красивыми творениями Катарре, которым было четыреста лет — все это Ник не замечал от волнения. Он понимал, что его могла ждать казнь в этот же день. Казалось, прошел год, и двери без стражи открылись. Вошла девушка.

Она была красивой, юной, лет девятнадцати, со светлой кожей и волосами, собранными сеточкой у шеи. Ее платье было простым. Судя по рабочему фартуку на платье без украшений, она была служанкой. Ник заметил ее взгляд, поднялся на ноги по привычке.

— Добрый день, — сказал он нервно.

— Добрый день, — повторила она. Она на миг прислонилась к закрытым дверям, разглядывая его. Ее глаза еще сверкали, когда она сморщила курносый нос и отметила. — Как любопытно ты выглядишь. Ты — тот самый Дрейк?

— Да. Нет, — Ник тут же ощутил смущение из-за пиратского костюма. Он был грязным от прошлой ночи, и хоть он был свеж по меркам моря, в глазах слуги замка он точно выглядел и пах как нищий. — Я изображал его. Звал себя Дрейком в море. Но я — не тот Дрейк, которого стражи ищут за подделки и… эм, — девушка обладала любопытной способностью заставлять его ощущать себя неловко. Казалось, ее взгляд впивался в него и видел то, что никто не видел. Какая-то энергия мерцала вокруг нее, когда она направилась к нему, словно невидимые искры, вспыхивающие на шерстяном одеяле в холодный день.

Но день был теплым, и она шла к нему тихо, а не шаркала.

— Тебя зовут Никколо Датторе, — сообщила она. Ник от удивления с трудом кивнул. — Капитан Эспарса не хотел зла. Даже он согласился, что ты выглядел слишком юно, чтобы участвовать в краже произведений искусства десятки лет. Если только, — уголки ее губ дрогнули, и ее курносый нос показался очаровательным, — ты не был одаренным младенцем.

Одна из двойных дверей открылась снова. Прошел мужчина, качая головой.

— Бесит, — сказал он, заметив девушку. Его одежда была дорогой, но не нарядной. Синьор Артуро отдал бы все, чтобы его Герой носил их в роли сына-неудачника из семьи аристократов или одного из многих принцев, который наряжался простолюдином. — Они говорят, но ничего не могут решить.

— Потому-то, — ответила служанка, радуясь, что разделяла мнение мужчины, — я презираю эти собрания. Действия, а не рассуждения. Это я выбираю.

— Да, и… о, здравствуй, — тут аристократ заметил Ника. Он пожал с пылом руку Ника.

— Казарро, — девушка загадочно улыбалась. — Этого юношу вы обсуждали. Вы могли видеть его прошлой ночью на своей пристани.

— Э?

— Казарро Янно Пиратимаре, — отчеканила девушка, словно мужчина был глуховат или рассеян. — Я представляю вам юношу, зовущего себя Дрейком. Он — Никколо Датторе, умный капитан «Аллирии», спасшей многих прошлой ночью.

— Был капитаном, — Ник только смирился со страхом, что его заточат пожизненно. Теперь он испугался казарро Пиратимаре так, что застыл. Лицо мужчины было в морщинах. Его нос был большим и красным, глаза разглядывали худого Ника почти с жадностью, но он казался добрым. Казарро, скорее всего, лишился дара речи, как и он. — Я был капитаном «Аллирии».

— И есть, — сказала твердо девушка. Ник посмотрел на нее. Впервые с ареста он ощутил огонек надежды. Она что-то услышала.