Ученик рун. Том 2

Еще до того, как стрела окончательно оформилась из боевого амулета, я поднял перед собой едва различимую для глаза преграду руны Нид, но по совету Витати постарался сделать щит чуть вогнутым внутрь и разместил его под углом, вверх. Так стрела должна была или попасть в ловушку заклинания и отразиться несколько раз от стенок щита, либо вовсе улететь горящей искрой далеко в небо где, потеряв силу, она безобидно растворится в воздухе. Вот, заклинание достигло щита, ударило по нему раз, второй и я понял, что придется гасить ее прямо тут, в щитах. Обратившись к магическому потоку, я стал закручивать щит Нид в Сферу — это требовало довольно много сил, ведь два разных щита отталкивались бы друг от друга — пока полностью не поймал замедляющееся с каждым ударом о преграду заклинание в магический мешок Нид. Еще несколько ударов сердца и, сжав щит до размеров яблока, я погасил стрелу окончательно.

— А вот это неплохо! Молодец! — похвалила меня винефик. — У тебя все лучше и лучше получается капкан. Давай-ка еще раз…

Закончить она не успела, ведь со стороны ворот послышался какой-то шум и ругань. По чуть визгливым интонациям я моментально определил в источнике звука Ирмана — так мог изъясняться только слуга учителя. Мы с Витати переглянулись. Развлечений тут было не много, а если Ирман зацепился с кем-то из лавочников, что принесли продукты для стола, то это всегда бесплатное представление. Правда если я наблюдал за этим со смесью стыда и брезгливости, не понимая, откуда в Ирмане столько желчи, то Витати наоборот, почти восхищалась, как она сама говорила, «слабоумной отвагой» мужчины. Она даже как-то рассказала, что Ирман напоминает ей одного зверька, что обитает в степях Келанда, Горхвинии и в предгорьях Великого Хребта. Мелкий все сжирающий на своем пути хищник, не брезгующий и падалью, размером с небольшую собаку, с белой спиной и черным брюхом, на коротких кривых лапах, он всегда безрассудно бросался на кого угодно — хоть на спустившихся по весне с гор медведей, не говоря о волках, лисицах или других зверях помельче.

— Идите отсюда! Господин Осиор никого не ждет, повторяю! — донеслось от ворот, когда мы с винефиком вышли из-за угла дома.

— Я требую! Требую этого Осиора сюда! Иначе я буду жаловаться лично Императору!

Голос был мужской, грубый, с претензией на властность. Говорил неизвестный так, будто бы имел полное право требовать от Трибунального Истигатора впустить его в свой дом, причем лично отперев ворота. Наконец-то мы увидели, кто пожаловал. У ворот находился конный отряд из пяти человек. Во главе — вельможа, судя по горделивой осанке, а за его спиной — четыре вооруженных всадника в тусклых, но крепких нагрудниках и с мечами на поясе.

— Я повторяю, — начал красный от злости Ирман, — господин Осиор…

— Я прикажу запороть тебя на конюшнях, холоп! Так и знай! — прорычал в ответ мужчина, чуть свешиваясь с седла.

От этих слов глаза Ирмана опасно сузились. Никто не смел называть потомственного профессионального слугу «холопом», казалось, это понимал каждый, кто хоть раз видел Ирмана. Это было почти смертельное оскорбление, и если у неизвестного были еще какие-то призрачные шансы попасть внутрь, то теперь они просто растворились в воздухе.

— Что тут происходит? — донесся с крыльца голос учителя.

Я повернул голову, чтобы посмотреть на наставника. Ожидал я увидеть Осиора в своей любимой песочной мантии и с чашкой чая в руках, но сейчас на крыльце стоял Трибунальный Истигатор — даже с булавой на поясе! — в своем темном костюме и с синим плащом на плечах. Как Осиор мог выносить летнюю жару в подобном наряде, оставалось только гадать. По всей видимости, учитель опять собрался в Башню — каждый раз, когда Осиор отправлялся в Круг, он перевоплощался из моего любимого наставника в грозного стража Устава.

При виде истигатора все умолкли, даже сварливый мужик, что грозился запороть Ирмана, и тот притих.

— Что тут происходит? — повторил свой вопрос учитель, подходя к воротам.

— Господин Осиор, этот неизвестный требовал пропустить его на территорию, заявляя, что у него есть к вам разговор… — начал Ирман.

— Что значит неизвестный?! Тебе этого мало?! — выпячив грудь, прорычал мужик.

Присмотревшись к гербу на груди, у меня похолодели пальцы — это был тот самый щит с подковой, который я видел у Ториса Варнала.

— Ирман, отопри, — бросил Осиор, разглядывая вельможу.

Мужчина был невысок, с темными вьющимися волосами и кривоватыми ногами, от чего его походка выглядела немного забавно. Дождавшись, когда ворота распахнутся, незваный гость спешился, и в сопровождении вооруженных бойцов важно прошел внутрь. Подойдя к хозяину дома, что сейчас стоял посреди двора, он наконец-то представился.

— Я барон Парис Варнал! — дерзко сообщил мужчина.

Осиор же молчал, глядя на визитера сверху вниз, будто ожидая чего-то. Тут я в очередной раз понял, что Ирман не зря ест свой хлеб. Слуга подскочил к учителю и начал перечислять титулы Осиора, совсем как это было на торговом барке: