Ученик Смерти 2

— А-а-а… — я прямо зацепился за слова Владика. Они для меня как красный маячок сработали. — Не спрашивал. Ага. Про Борьку, может, и не спрашивал. Но про тебя…

— Что про меня? — спросил Владик и смущенно отвел взгляд. Знает кошка, в чьи тапки нагадила…

— Про тебя спрашивал! Нормально, между прочим. А ты из меня тоже взялся идиота делать. Все вы тут одним миром мазаны!

— Ты знаешь… — голос Владика стал тише. Он сильно расстроился почему-то.

— Представляешь? У меня сегодня просто ночь открытий. Сначала я выяснил, что мой слуга — злобный дух. Ну, это ладно. Я некромант. Бывало и похуже. Но этот… этот… — я уставился на Бориса со злостью. — Это бетайлас решил, будто он умнее меня! Потом мне сообщили, что ты — какой-то дурацкий артефакт!

Я не стал миндальничать и подбирать выражение. Смерть сказала, чудо-детишки сами прекрасно знают, что они не совсем детишки.

— О-о-о! Ты некромант! — Владик вскочил с кровати и замер, уставившись на меня восхищённым взглядом.

— Тьфу! Кто о чем… — плюнул я в сердцах. А потом сообразил, что именно в вопросе мальчишки выглядит немного странно. Эта странность зацепила краешек моего сознания. — Подожди. Откуда ты вообще знаешь это слово? Вы ведь… Ну… э-э-э… вы же…

Великая Тьма! Не так просто сказать пацану, который смотрит на меня с восторгом, что он, как бы, не человек, а предмет. Однако, Влад сам произнёс это вслух.

— Имеешь в виду, что я — артефакт? Да. Это так. Но во мне память. Я знаю все. Просто ничего этого никогда не видел.

— Какая память? — тут же сделал «стойку» я.

Потому что Смерть своими рассказами с одной стороны, внесла некоторую ясность, но с другой — окончательно запутала. К примеру, о создании чудесных детишек она так и не рассказала подробно. А мне бы очень хотелось знать, что вообще из себя представляет тот же Владик.

— Вся, — ответил мальчишка после секундной паузы.

— Та-а-ак. Хорошо. Чья память? — зашёл я с обходных путей.

— Всех, — с невозмутимым лицом сообщил Влад.

— Ясно. Значит, откровенничать ты по-прежнему не собираешься, — я кивнул. — Хорошо. Подождем.

— Не могу говорить об этом, — мальчишка явно расстроился из-за моей реакции. — Не не хочу, а не могу. Я думал ты совсем не захочешь со мной дружить, если узнаешь, кем являюсь. Я ведь, получается, не такой как все. Я — явление. Предмет. Хранилище для чего-то важного, но сам таким не являюсь. А я очень хотел подружиться.

Переход был неожиданный и какой-то… человечный, что ли. И еще, совершенно детский. Это, Великая Тьма, существо, которому почти две тысячи лет. Сила, запечатанная в оболочку. М-да уж… Дружить… Он просто хотел чтоб я с ним дружил. Обосрёшься, честное слово.

— Ладно. Разберемся, — я махнул рукой в сторону кровати. — Ложись спать. Пару часов еще есть. И мне вообще без разницы, кто ты там есть на самом деле. Понял? Я тебя взял с собой, ничего не зная о тебе. Считал просто мальчишкой. А вот ты…

Мое внимание переключилось на Бориса. Тот сразу изобразил смущение. Ну да… Ну да… Верю я, как же!

— Значит, повелитель злобных бетайласов… Неожиданно.

— А я-то как удивился, господин, — Борис расплылся в широкой улыбке. — Представляешь, сижу, никого не трогаю. Планирую выбраться наверх и прихватить какого-нибудь человечишку за задницу. А тут — ты. Вернее, сначала какая-то неведомая сила взяла меня за шиворот и потащила. Я даже опешил от такой наглости. Все же не обычным духом являюсь. Десятки тысяч у меня в подчинении. Думаю, ну сейчас, если это какой-то маг-недоучка опять формулы неправильно выучил, пришибу идиота. Ты же знаешь, как любят эти дурацкие маги вызывать то духов, то демонов. Им прямо неймется заполучить себе такого слугу. А потом — раз! Пдыщь! Бабах!

Борис, активно жестикулируя, изобразил что-то наподобие взрыва. Даже подпрыгнул на месте несколько раз. Циркач нашёлся.

— Сначала меня будто о непробиваемую стену расплющило. И потом еще несколько раз ударило. Сильно, между прочим. Теперь-то я понимаю, мир просто закрытый, изолированный, мёртвый. Конечно, не пускал. Приложило башкой нехило. Я ещё больше разозлился. Вообще думал, как только окажусь на поверхности, порву дебила на куски. Они же не понимают, что такое настоящий призыв. Все время тупят. И вдруг — свет…

Борис расправил плечи, раскинул руки и поднял голову к потолку, прикрыв глаза.

— Этот свет был прекрасен. Он наполнял меня состоянием восторга. Никогда прежде ничего подобного не испытывал… — Борька резко перестал изображать из себя горного монаха-отшельника и посмотрел на меня. — А я, чтоб ты понимал, господин, вселялся в людишек за всю свою бесконечно долгую жизнь раз… Хм… Очень много раз. Но в этот момент все было по-другому. Смотрю, меня к покойнику подтягивает. Я обалдел, если честно. Мёртвые нам вроде бы недоступны. Там зацепиться не за что. Но это был непростой покойник. Его душа… Он билась птицей пойманной в силки. Юношу опутывала паутина. Черная. Вот, как сейчас на мне. Именно она не отпускала душу. А затем меня буквально всосало в это тело. Вот в это.

Бетайлас положил ладонь себе на грудь.