Ученик смерти

И меня оставили в комнате. Вход замуровался так, словно его никогда и не было. О его наличии напоминали ток черные треугольники, на фоне прямоугольных пластин. Какое-то время я просто сидел и не вдуплял, что вообще произошло. Вот, только что, я без права отказа был закинут в разрушенный Кеймор, меня там увидела какая-то глазастая и злая дрянь на небесах, потом появились ребята в черных сутанах и накачали меня жижей с растворенным ураном… если по цвету судить. А теперь я сижу в комфортабельной квартире для молодого человека – без толчка, кухни, ванны, но с кроватью. Если я сплю, это чертовски странный сон, потому что хреново мне как наяву. Даже щипать себя не надо.

Дела конечно из раздела «челн в говне». Но больше раздражает, что я нихрена не понимаю. Ещё и голова… она сцука как живая. Пульсирует, в ушах стучит, как о церковный набат. Нормально и не сосредоточишься на мыслях: они словно рикошетят о стенки черепной коробки и катапультируются подальше от умирающего корабля. Вот какого хрена я сейчас вспоминаю хот-дог с Дарк-авеню из давно забытой и унылой партии? А нет, уже…

Сложно было сфокусироваться на одной мысли. Ещё и в сон клонит… что не удивительно. Последние дни в Кейморе мне отводилось очень мало времени «на поспать», а те, что я тратил на эту бесполезную штуку, заканчивались кошмарами и потной постелью. Похоже, до этого момента меня кое-как спасала система от истощения, а сейчас, когда её резервы ограничили, на своих двоих я далеко не уеду. Поспать? Не самая лучшая затея. Я все ещё не знаю, хотят меня в этом подземелье закопать, избить или изнасиловать (после инфернума это очень даже может быть).

Я лег на кровать и попытался привести себя в порядок дыхательными упражнениями. Самое сложное в них, на данный момент, было не отключиться и держать сознание… в сознании. Со временем сердце успокоилось. То, что осталось от моего рассудка принялось медленно склеиваться в одну цельную картину, но любое изменение в моей позе, концентрации или чем-то ещё, буквально разрушало сомкнувшиеся логические цепи и мне снова приходилось бродить среди разбросанных в хаосе мыслей. Может дело в лекарствах? Один из стимуляторов вполне мог оказаться, в том числе нейролептиком. Только так можно объяснить то, что у меня кукуха плыть начала. До этого с ней таких проблем не было… а ничего тяжелого, если не считать легкого снотворного, я ни в одной из партий не употреблял. Не хватало ещё похерить собственную голову – то, что из партии в партию передавалось в следующий аватар. Так можно было и Гундером стать…

А что если реализовать мысль в форме диалога? Но не с самим собой, а другим собой. Одна из ментальных практик, которые мне приходилось реализовывать в течении пары лет заточения в одной средневековой партии. Меня, как слишком живучего, местный магический коллегиат выловил. Не то чтобы им это много чести делает. Все-таки, я уже планировал заканчивать ту игру и бросаться в новую, но все же. Убить они меня не решились. Сказали, что я ВОЗРАЖДУСЬ! И скинули в железном ящике на дно текущего пролива, окрестив это место проклятым. Два года… два года мне приходилось вспоминать учения горцев и практиковать их ментальные практики. Чему-то подобному учил и Беренгарий, рассказывая как бороться с суггестивными чарами.

Смысл нужной мне практики предполагал создание в голове своего двойника, который будет иметь более трезвую голову чем у меня. Своего рода, материализация подсознания, которое сможет чуть чётче давать наводки на правильные решения, пользуясь пусть завуалированной, но живой речью, а не скупыми подсигналами на разные доли мозга. Делалось это несколько примитивно: поделить свое сознание надвое и дать второй части чуть больше воли. Вначале это будет выглядеть как самообман, попытка заговорить с самим собой, но после это альтер эго начнет говорить самостоятельно и выглядеть надменно, словно знает чуть больше.

Очень редко пользовался этим приёмом. Когда проживаешь триста с лишним партий не очень хочется развивать свою шизофрению такими фокусами.

-И этот человек называет шизофренией меня… - сказал парень, стоявший около противоположной стенки. Он скрестил руки на груди, привалился к черным пластинам и с тоской смотрел в мою сторону. – Начинай думать. У нас не так много времени. Последний твой поход в подземелье привел к плачевным последствиям.

Точно… Нисса.

-Правильно. Не вслух. И по делу. Ты сможешь ей помочь, только если выберешься отсюда.

Выбраться из ящика Шредингера… Проще некуда.

-Шутки шутишь?

А что мне ещё делать? Те кто смешат, зачастую умнее тех кто смеется.

Я хмыкнул от мысли, что пререкаюсь с собственной фантазией.

-И глупее тех, кто молчат. Ты слушал разговор этих двоих. Что можешь сказать?