Ученик Смерти

— Вот он! Он! — белобрысый выглянул из-за спины наставника и несколько раз махнул рукой в мою сторону.

— Павел Иванович, прошу вас прекратить истерику. Вы — кадет имперской школы, а не девица на выданье. Что уж так голосить? В данную секунду, хочу заметить, вы указываете на мусорщика. На бастарда Дома Черной Луны, взятого в услужение в нашу школу из жалости и только по личной просьбе членов Совета. Вы понимаете, что говорите? Если следовать вашим словам, то этот неполноценный мальчик, заслуживающий сострадания, удивительным образом смог нанести вред вам. Вам! Старшему сыну Дома Огня!

Пока наставник отчитывал белобрысого, я пытался сообразить, что там у них с Домами. Не ради любопытства, опять же, исключительно для понимания.

А потом вдруг в башке буквально взорвалось фейерверком:

«Дома. Их восемь. Каждый Дом — это семейный клан. У каждого Дома имеется свой артефакт, от которого, собственно говоря, и произошло название. Роберт, ты еще мал, но тебе уже пора это знать. Дом Огня с огнем и связан. Никакой неожиданности, все до банальности прямолинейно. Есть Дом Воды. Там, ясное дело, артефакт привязан к воде. Дом Воздуха, дом Земли — тоже без сюрпризов. Дом Кинжала — воины. Дом Розы — что-то типа способности влиять на чувства людей. Точнее не скажу. Дом Рассвета связан с погодой».

Именно на заднем дворе я впервые услышал этот женский голос чётко. Вздрогнул. Обернулся. Посмотрел по сторонам. Закономерно никаких женщин не было. Рядом стоял наставник, за его спиной подвывал Павел. Двое других детишек топтались тут же. Все. Больше никого.

И главное, это были не просто какие-то обрывки фраз, а конкретные, связные предложения. Самое обидное, невидимая тетя, живущая, похоже, лишь в моей голове, перечислила все Дома, кроме Черной Луны. Что за гадство!

— Но это правда! — визг Херувимчика выдернул меня из размышлений. — Вы не можете сомневаться в моих словах!

— Значит так, кадет Розенкранц, сейчас я отведу вас к директору школы и вы расскажите всю эту крайне занимательную историю ему. Потому что, да, я сомневаюсь в ваших словах. Не приходилось, знаете ли, прежде, сталкиваться со случаями, когда умственно больной человек на какое-то короткое время становился вдруг здоровым, творил какую-нибудь дичь, а потом снова впадал в состояние овоща.

Собственно говоря, после этого наставник и притащил нас в кабинет выше упомянутого директора. Мне данный господин не понравился сразу. Слишком прилизанный, слишком холёный, слишком гладенький. Даже седые волосы, признак мудрости и опыта, не добавляли ему в моих глазах веса. К тому же, слушая рассказ Херувимчика, директор все время косился в мою сторону и подергивал кончиком носа. Видимо, ему не по душе был аромат дерьма, который я источал. Единственный плюс, истории белобрысого малолетки он не особо поверил. Это тоже вполне было заметно по его лицу.

— Кадеты, я выслушал вас очень внимательно… — директор, которому надоело по пятому кругу расспрашивать одно и то же, решительно расправил плечи. — И я сильно разочарован. Вы — будущее великих Домов. Вам предстоит войти в Совет. И что же мы видим? Натворив каких-то недопустимых дел, устроив разборки или даже драку между собой, вы свалили все на мусорщика, тем самым выставив дураком не его. Нет. Выставив дураком меня. Вы знаете, что драки внутри школы недопустимы. А потому, остыв после ссоры, придумали столь затейливую ложь.

— Но господин Левин… Михаил Сергеевич… — Алекс сделал шаг вперёд.

Он заметно волновался, однако все равно решил попытаться помочь и себе, и товарищам. Ибо все шло к тому, что накажут их троицу, а никак не меня. Отлично. Я вполне доволен таким раскладом.

— Наставник Леонид! — рявкнул директор, проигнорировав бедолагу Алекса. — Уведите вы уже этого… этого… мусорщика. Невозможная вонь, честное слово. Он все равно здесь больше не нужен. Он вообще изначально был не нужен. Не понимаю, зачем вы его притащили. С кадетами я сейчас закончу. О том, какое они понесут наказание, сообщу вам позже. Идите уже! Вместе с ним.