Ученик тьмы

– Здесь темная сторона принадлежит сестрам ночи. И мы возвращаем им одну из них. Я… не знаю, откуда мне это известно, но это так.

– Я верю тебе, – просто ответил Кеноби, и Вос благодарно улыбнулся. Они вошли в прохладную тень, шагая среди колонн с вырезанными на них изображениями могучих женщин. Вос вспомнил свои ощущения, когда он вошел сюда в первый раз. Тогда он преследовал Вентресс, охваченный гневом, но теперь осталась лишь грусть и болезненное чувство утраты, которое, как он знал, со временем уменьшится, но никогда полностью его не покинет – и он этого вовсе не хотел. Как ни странно, он понял, что боль придает ему сил, напоминая о том, чего никогда не следует забывать.

– Не ожидал встретить на Датомире такую красоту, – признался Кеноби, когда они вошли под своды пещеры, где находилось родное селение Вентресс.

– Да, она была прекрасна, – тихо проговорил Вос. Они подошли к темному, неподвижному пруду в каменной расщелине. В отличие от светящихся голубых прудов, дававших бо́льшую часть света в пещере и некогда служивших обителью древнему Спящему, вода в этом пруду – а может, и не вода вовсе – была полностью черной. Ничто – ни ветер, ни дыхание, ни какие-либо существа – не нарушало ее зеркальной поверхности. Вырубленные в камне уступы служили в качестве ступеней.

Вос положил обе руки на гроб. Только теперь, когда пришло время ее отпустить, он понял, что это потребует от него всей силы воли.

– Если хочешь, могу оставить тебя одного, – предложил Кеноби.

– Спасибо. Я… Да, пожалуй, мне хотелось бы немного побыть с ней наедине.

Кеноби неловко переступил с ноги на ногу.

– Мне придется…

– Не упускать меня из виду, знаю, – ответил Вос. – И я понимаю почему. Все в порядке.

Он вовсе не злился – Кеноби или Совет никак не могли позволить, чтобы он остался без присмотра в столь насыщенном темной стороной месте, по крайней мере пока. Может, когда-нибудь… Кивнув, Кеноби грустно улыбнулся и отошел на несколько метров. Вос снова повернулся к гробу, а затем, собравшись с духом, открыл его.

Вентресс поместили в стазис вскоре после смерти, и в Храме ее со всеми почестями подготовили к погребению. Вос знал, что Кеноби нашел среди обломков «Банши» какую-то ее одежду, но оказался совершенно не готов к тому, что предстало его взору, когда он поднял крышку.

Лицо Асажж Вентресс было абсолютно спокойным. Волосы ее были вымыты и причесаны, руки скрещены на груди. На них все еще оставались темные следы молний Силы, забравших ее жизнь, но следы эти казались странно прекрасными, напоминая изящную паутину. Тело ее было облачено в элегантное вечернее платье, которое она надела в ту ночь, когда он…

– Прости меня, – сказал Вос, понимая, насколько неуместны его слова, но не произнести их он не мог. – Я бы все отдал, чтобы вернуться. Если бы я мог… – губы его изогнулись в горькой усмешке. – С чего мне начать? Мне столько всего нужно тебе рассказать… столько всего… – У него внезапно перехватило дыхание, и слова растворились в тишине пещеры. – Но теперь уже слишком поздно, и горе мое будет вечным. Но я вернулся на свой путь, Асажж. Ты заплатила своей кровью, чтобы я получил шанс, и, клянусь, я не потрачу его впустую. Я буду жить им каждый день, каждую минуту моей жизни. Ради себя – и ради тебя. Я стану сражаться, поскольку ты уже этого не можешь, смеяться и делать все возможное, чтобы улучшить этот мир, ибо Галактика видела чересчур много тьмы. – Вос мягко погладил ее по щеке. – Покойся с миром, любимая. Я привез тебя на Датомир, и твоим сестрам не придется больше ждать. Ты говорила мне, что заново родилась здесь, в этом пруду. Надеюсь, что правильно поступаю, возвращая тебя в его воды.

Вос глубоко вздохнул. Он думал, что будет бояться этого мгновения, но, к своему удивлению, ощущал скорее спокойное умиротворение, чем боль. Где-то в глубине души он понимал, что поступает правильно. Медленно и благоговейно он поднял руки, словно держа в них Вентресс, и тело ее поднялось в воздух. Вос перенес ее с помощью Силы к неподвижному темному пруду и мягко опустил. Черная вода неспешно сомкнулась над ней, принимая в свои объятия. Последним скрылось ее лицо, бледное и столь безмятежное, каким никогда не было при жизни.

Вос моргнул. Ему показалось… или вода действительно меняла цвет? Из нее начали подниматься туманные щупальца, зеленые и светящиеся – словно магия Датомира, о которой говорила Вентресс, словно вода жизни. У Воса перехватило дыхание. Ушей его достиг тихий шепот, звучавший почти как…

Кеноби тотчас же оказался рядом, держа в руке световой меч, хотя и не включенный.

– Вос, что происходит?

Не веря самому себе, Вос наконец понял, и сердце его сжалось от горечи, к которой тем не менее примешивалась радость.

– Слушай, – сказал он.

Взгляд Кеноби стал удивленным – теперь он тоже услышал шепчущие женские голоса. Сила вновь приняла к себе заблудшее дитя Датомира, и когда Вос призвал ее, чтобы послать последнее прости той, которую любил, ему показалось, будто он может различить единственное слово: «Сестра».

Асажж Вентресс наконец вернулась домой.