Ученик. Том 1

— Эй, ты чего ночью шаришься?! — раздался позади строгий мужской голос. — Да ещё на окраину вышел. До охранной черты всего десяток шагов. Хочешь, чтобы тебя утащили твари... А, это ты, Фархат. Надо же, и правда выжил. Воистину, отродье хаоса так просто не убить. Я ж тебя на своих руках нёс, лично видел, как твоё дыхание угасает. А ты смотри, уже сам ходить можешь.

Обернувшись, я увидел трёх мужчин. Похоже они только что вышли из-за нашей хижины. Делали обход селения, как ночная стража? Ну точно, у двоих на поясе тяжёлые дубины, а у третьего здоровенный топор.

— Решил ноги размять. — произнёс я, чтобы хоть как-то поддержать разговор.

— Это хорошо, что ты поднялся. — похвалил меня владелец топора. — А то твои мать с сестрой не справляются с обязанностями троих жителей. Второй день дневную норму за тебя не успевают сделать. А вообще я советую тебе не шастать по ночам. Мелкого иглозуба или шипохвоста охранная черта не остановит, а его укус гарантированно убьёт тебя

Стражники, а точнее их жалкая пародия, задержавшись лишь на время разговора, двинулись дальше. Мне в нос ударила вонь немытых тел. Хм, мужчины в этом селении совсем не слышали о гигиене? Впрочем, здесь же серьёзные проблемы с водой, так что неудивительно.

Дождавшись, когда вся троица скроется с глаз, я приступил к восстановительной гимнастике. Сначала проверил тело на гибкость — наклоны, повороты, изгибы рук и ног. И был приятно удивлён. Да, большая часть растяжек недоступна, но для четырнадцатилетнего крестьянина результат гораздо выше среднего. Чем же приходилось заниматься Фархату, что он приобрёл такие навыки?

А вот с физической силой были проблемы. Нет, для своего веса, да ещё после недавнего падения, вполне неплохо, но меня это не устраивало. Требовалось набрать килограмм пять, а то и все десять мышечной массы, чтобы соответствовать минимальным требованиям, запрашиваемым в моём мире к вставшим на путь развития дара. В слабом теле не может быть качественно сформированных каналов, а значит и центров силы.

Мне нужно найти много пищи с богатым содержанием белка. А значит нужно отправиться на охоту. Судя по всему здесь, в посёлке, с пропитанием большие проблемы. Как и с водой. Во всяком случае в нашей хижине явно недоедают. А вот толстяк Сахем наоборот, скорее всего никогда не слышал, что такое голод. Да и троица только что виденных стражников, уверен, не жалуется на питание.

Следует обзавестись каким-нибудь оружием, вроде копья. Возможно таковое имеется в хижине, просто я не увидел его. Что ж, на сегодня тренировку следует закончить, а то меня уже шатает от усталости. Утром расспрошу Фариду, может подскажет чего. А сейчас спать.

* * *

Проснулся от стука. Открыл глаза, скосил взгляд в сторону звука. Шумела Фарида, разжигая очаг. Не выдавая себя, я стал наблюдать, как женщина сноровисто разжигает очаг. Было видно, что ей привычен такой труд. Вот она подбросила к разгоревшимся веточкам несколько плоских лепёшек, о происхождении которых тут же рассказал неприятный запах. К счастью, дым стремительно уходил в специально распахнутое отверстие в крыше, и хижину не заволокло едкой гарью. Так вот почему я не обнаружил дымоход.

Достав со стеллажа большую квадратную пластину, чем-то похожую на металлическую, Фарида установила её над пламенем, после чего прихватила со стола глиняный горшок, и быстро начала выкладывать из него на самодельный противень зелёные шарики, слегка приминая их ладонью. Опустошив горшок, женщина сменила его на деревянную лопатку, и замерла в ожидании.

Через минуту на противне зашкворчало, и бывшие шарики были тут же перевёрнуты. С верхней стороны они уже перестали быть зелёными, обзаведясь поджаристой корочкой. До моих ноздрей наконец дошёл аромат готовящейся пищи, и желудок тут же отреагировал на него бурным урчанием. И, судя по повторившемуся звуку, не у меня одного.

— Вставайте, сони, сейчас будем завтракать. — голос Фариды был полон заботы. Именно в этот момент я понял — эта женщина одинаково сильно любит и дочь, и сына, тело которого я занял. Что ж, не будем расстраивать заботливую мать.

В памяти всплыла сцена, как мои сыновья, ещё совсем маленькие, пыхтя от усердия, помогают своей матери заполнить клумбу землёй. Айвен только им и мне позволяла помогать в своём саду...

— Сегодня пойду работать. — произнёс я, невероятным усилием прогоняя воспоминания, и поднимаясь с лежанки. Повёл своими худыми плечами, повертел головой. После ночной разминки мышцы слегка ныли, но это были приятные ощущения, напоминающие, что тело послушно. Зато боль, терзавшая мою спину и позвоночник, практически исчезла. Видимо стихия хаоса, с которой я вчера познакомился, решила подлатать сосуд, в котором находилась. А ведь самолечением, на сколько я знал, могли пользоваться лишь одаренные, сформировавшие третий большой узел. Многие десятилетия ежедневной практики.

— Ты уверен, Фархат? — с тревогой в голосе спросила мать. Да, именно мать, так я буду называть эту женщину.

— Да, мама. Спина и голова почти перестали болеть. Лёгкую работу уже смогу выполнить.