Ученик убийцы

— Ах! — Чейд откинулся на спинку кресла, он улыбался. — Пусть это тебя не беспокоит, мальчик. Король Шрюд может оценить хорошую шутку, если ему объяснят ее. Что бы ты ни взял, я сам верну это ему. Это будет для него знак того, как хорошо я учил тебя и как хорошо ты учился. Возьми что-нибудь простое, если это так тебя беспокоит. Это необязательно должна быть корона с его головы или кольцо с его пальца. Просто Щетка для волос или любой кусочек бумаги — сойдут Даже перчатка или пояс. Ничего сколько-нибудь ценного. Просто знак. Я подумал, что надо бы помолчать и поразмыслить, но знал, что не нуждаюсь в этом.

— Я не могу этого сделать. То есть я не буду это делать. Не у короля Шрюда. Назовите любого другого, любую другую комнату — и я это сделаю. Помните, как я взял свиток Регала? Увидите, я могу пробраться куда угодно, и…

— Мальчик! — Чейд говорил медленно, озадаченно. — Разве ты не доверяешь мне? Говорю тебе, все в порядке. Это просто вызов, о котором мы говорили, а не предательство. И на этот раз, если тебя поймают, я обещаю, что тут же вступлюсь и все объясню. Ты не будешь наказан.

— Не в этом дело, — горячо возразил я. Мне показалось, что Чейд все больше и больше удивляется моему отказу. Я копался в себе, чтобы найти слова и объяснить ему: — Я обещал быть преданным Шрюду, а это…

— В этом нет ничего плохого, — отрезал Чейд. Я поднял голову и увидел сердитый блеск его глаз. Испугавшись, я отшатнулся. Я никогда не видел у него такого свирепого взгляда. — Что ты говоришь, мальчик? Что я прошу тебя предать твоего короля? Не будь дураком! Это простая проверка, мой способ испытать тебя и показать Шрюду, чему ты научился, а ты сопротивляешься этому. Да еще пытаешься прикрыть свою трусость болтовней о преданности. Мальчик, ты позоришь меня. Я думал, что у тебя тверже характер, иначе я никогда бы не согласился учить тебя.

— Чейд! — начал я в ужасе. Его слова выбили у меня почву из-под ног. Он отвернулся, и я почувствовал, что мой маленький мир рушится, а его голос холодно продолжал:

— Лучше возвращайся в постель, маленький мальчик. Подумай хорошенько, как ты оскорбил меня сегодня. Сказать, что я каким-то образом хотел изменить нашему королю! Ползи вниз, ты, маленький трус! В следующий раз, когда я позову тебя… Ха, если я позову тебя, приходи, готовый подчиняться мне, или не приходи вовсе. Теперь ступай.

Никогда раньше Чейд так со мной не разговаривал. Даже не повышал голос. Я смотрел, почти не понимая, на тонкую, покрытую мелкими шрамами руку, на длинный палец, который с таким презрением указывал мне на дверь и лестницу. Когда я встал, мне было дурно. Меня шатало, и мне пришлось держаться за кресло, когда я проходил мимо. Но я шел, выполняя его приказ и не в силах найти другого выхода. Чейд, ставший главной опорой моего мира, заставивший меня поверить, что я что-то из себя представляю, сейчас отнимал все это. Отнимал не только свое одобрение, но и время, которое я проводил с ним, и мое ощущение, что я все-таки буду чем-то в жизни. Спотыкаясь, я спускался по лестнице. Никогда раньше она не казалась мне такой длинной и такой холодной. Нижняя дверь со скрипом закрылась за мной, и я остался в полной темноте. Я ощупью нашел дорогу к постели. Одеяла не могли меня согреть, и сон не коснулся меня этой ночью. Я мучительно вертелся с боку на бок. Хуже всего, что я ни на миг не усомнился в своем решении. Я не мог сделать то, о чем меня просил Чейд. Поэтому я потеряю его. Без его наставлений я не буду представлять для короля никакой ценности. Но страдал я не поэтому. Мне невыносима была мысль, что Чейд уйдет из моей жизни. Теперь я не мог вспомнить, как существовал прежде, когда был так одинок. Вернуться к прежней рутине, влачить жалкое существование день за днем от одного урока к другому — казалось, это невозможно. Я отчаянно пытался придумать, что делать, но ответа не находил. Я мог пойти к самому Шрюду, показать ему мою булавку и рассказать о моей Дилемме. Но что он скажет? Посмотрит ли на меня как на глупого маленького мальчика? Скажет, что мне следовало подчиниться Чейду? Или, еще хуже, скажет, что я был прав, не соглашаясь выполнить поручение Чейда, и Рассердится уже на Чейда? Эти были слишком трудные для мальчика вопросы, и я не нашел ни одного ответа, который мог бы мне помочь.

Когда наконец наступило утро, я встал, выполз из кровати и, как обычно, доложился Барричу. Я занимался своими делами почти в полусне. Сперва он выругал меня за это, потом провел следствие о состоянии моего желудка. Я просто сказал ему, что плохо спал, и он отпустил меня без грозившего мне укрепляющего снадобья. Не лучше обстояли дела и в оружейной. Мое смятенное состояние настолько выбило меня из колеи, что я позволил мальчику, который был гораздо младше меня, обрушить мощный удар на мой череп. Ходд выругала нас обоих за небрежность и велела мне немного посидеть.