Ученик убийцы [издание 2010 г.]

В некоторых наших сказаниях горный народ предстает грубым, почти диким. На самом деле земля, на которой они обитают, беспощадна, и их законы отражают это. Это правда, что неполноценных детей горцы бросают на произвол судьбы, а чаще топят или одурманивают до смерти. Старики часто по доброй воле отправляются в изгнание, и голод и холод быстро кладут конец их немощам. У человека, нарушившего слово, могут вырвать язык или заставить его заплатить двойную цену. Более благополучным жителям Шести Герцогств такие обычаи могут показаться варварскими, но для сурового мира Горного Королевства это единственно возможный путь.

В конце концов Верити настоял на своем. Никакой радости в этом триумфе для него, я уверен, не было, потому что его настойчивость принесла плоды как раз в те дни, когда набеги пиратов внезапно участились. На протяжении месяца два города были сожжены и тридцать три обитателя захвачены для «перековки». Девятнадцать из них, очевидно, имели при себе пузырьки с ядом, которыми многие запасались в те времена, и совершили самоубийство. Нападение на третий, более населенный город удалось отбить, но сделали это не королевские войска, а отряд наемников, которых наняли сами горожане. Причем многие из бойцов были выходцами с Внешних островов — воинское ремесло было одним из немногих, которыми они владели. И ропот против явного бездействия короля стал раздаваться громче.

Было бессмысленно пытаться рассказывать народу о работе Верити и учеников Галена. Люди хотели видеть, что их побережье защищают военные корабли. Но чтобы построить корабли, нужно время, а переделанные торговые суда, уже спущенные на воду, были бочкообразными неуклюжими посудинами по сравнению с юркими красными кораблями, которые терзали страну. Обещание предоставить военные корабли к весне было слабым утешением для хлеборобов и пастухов, пытающихся защитить урожай и стада этого года. А Внутренние герцогства все больше и больше возмущались ростом налогов, которые взимались на постройку военных кораблей и защиту береговой линии, не имевшей к ним никакого отношения. В свою очередь, Прибрежные герцогства саркастически интересовались, как жители материка собираются обходиться без их морских портов и кораблей, которые перевозят их товары. Во время одного собрания Совета Лордов произошла шумная перебранка, когда герцог Рем из Тилта сказал, что невелика потеря, если мы сдадим Ближние острова и Пушной мыс красным кораблям, зато, быть может, пираты поумерят набеги. Герцог Браунди из Бернса на это ответил угрозой перекрыть судоходство по Медвежьей реке и предложил посмотреть, покажется ли это Тилту столь же невеликой потерей. Король Шрюд умудрился прервать собрание, прежде чем дело дошло до драки, но герцог Фарроу все же успел заявить, что он на стороне Тилта. С каждым месяцем и с каждым новым распределением налогов раскол становился все глубже. Было необходимо что-то предпринять, чтобы восстановить согласие в королевстве, и Шрюд был убежден, что королевская свадьба отлично подойдет для этой цели.

Так что Регал исполнил сложный дипломатический танец, и было устроено так, что принцесса Кетриккен даст клятву Регалу, а клятву Верити всему ее народу от имени жениха принесет ее брат. С тем, разумеется, что следующая церемония последует в Оленьем замке и на ней в качестве свидетелей будут присутствовать представители народа Кетриккен. А пока что Регал оставался в столице Горного Королевства — Джампи. Его присутствие там породило непрекращающийся поток эмиссаров, подарков и багажа, циркулирующих между Оленьим замком и Джампи. Редко выдавалась неделя, чтобы из крепости не уезжала или к нам не приезжала очередная кавалькада. Это держало замок в постоянном напряжении. Я находил такой способ устраивать свадьбу сложным и неудобным. Верити и Кетриккен впервые увидят друг друга только через месяц после того, как будет заключен их союз. Но политическая целесообразность превыше чувств главных виновников торжества.