Ученик ведьмы

— Спешили, — заметил Эйлифир. — Быть может, они объедут круг и найдут выход на той стороне. Или вовсе не смогут выбраться, если, как мы, забредут в болота.

— А может, они именно болота и ищут, — заметил Ивар, почему-то внутренне содрогнувшись. — Но ведь это глупость, правда? Лоример мертв.

— Да, но насколько? Ты же знаешь, что его уже не раз убивали. Впрочем, ничто не горит так хорошо, как высохшая болотная мумия. В иных краях не всегда наберешь хвороста на костер.

— Что ты на самом деле обо всем этом думаешь, Эйлифир? — Ивар встал лицом к лицу с альвом, меряя его пристальным взглядом.

Эйлифир глядел на него все так же загадочно:

— Думаю, что лучше нам вернуться в лагерь, и поскорее, не то Финнвард изнеможет от страха, что мы пропали навсегда. Разве это не удивительно, как быстро развивается его ясновидение? Порой, чтобы подтолкнуть замешкавшуюся Силу, довольно какого-нибудь несчастья. А Скапти и вовсе изумителен, верно ведь?

Ивар медленно кивнул:

— Ладно, я все понял. Я не буду больше тебя расспрашивать.

— Отлично. Какое счастье! Я и так бы ничего тебе не сказал. — И Эйлифир погрузился в молчание, которого не прерывал уже до конца Дня.

Когда они вернулись в лагерь, их угостили водянистой похлебкой из сушеной рыбы и жидковатым чаем. Альвы то подолгу мрачно молчали, то огрызались из-за всякого пустяка.

— Теперь нам конец, — сказал Флоси. — Что мы можем без Гизура? Мы еще и от йотунов не отделались. Они загребут и меч, и Ивара без малейших угрызений совести.

— Меч? — сварливо отозвался Эгиль. — Где это ты увидел меч? Может быть, глаза тебя обманывают, Флоси? У нас нет меча, и я что-то сомневаюсь, что когда-нибудь будет.

— Чепуха, — отрезал Ивар. — Меч здесь, в Лабиринте, а мы просто на неверной стороне. Надо выйти и начать все сначала, чтобы найти южный вход во внутренний круг.

Финнвард покачал головой:

— Вряд ли я смогу заставить себя снова войти в Лабиринт, если счастливо из него выберусь. По правде говоря, меня туда и битюгом не затащить.

Так проходили дни и ночи, проведенные ими в Лабиринте. Последний лагерь был разбит после захода солнца почти под самой внешней стеной Лабиринта. Утром, едва развиднелось, путники поспешили прочь от Лабиринта, не единожды оглянувшись назад. Этот день прошел в поисках безопасной вершины с помощью маятника. Пробовали трое, и из них лишь двоим удалось получить от маятника хоть какой-то положительный ответ. Причем никто не получил два одинаковых результата подряд. Это всех немало огорчило и встревожило. К концу дня стало ясно, что они заблудились. Они пытались вернуться назад по своим же следам среди скал и острых утесов, но положительно не могли припомнить никаких примет.

Даже с высоты уже нельзя было различить огромные витки Лабиринта.

— Мы не можем найти то место, откуда начали путь, — сказал Финнвард после нескольких часов безуспешного поиска дороги назад. — По-моему, этот проклятый край попросту переделывает себя всякий раз, как к нему повернешься спиной.

— Или так только кажется, — самодовольно вставил Флоси, — когда в отряде нет настоящего вожака. Что за смысл подчиняться смертному в мире альвов! — Говоря это, он подступил ближе к Ивару, сверля его вызывающим взглядом.

Ивар не отвел глаз. Его терпение было уже на пределе.

— Ты волен покинуть отряд, когда только пожелаешь, — отрезал он, оттолкнув разбушевавшегося Флоси. — Каждый из нас делает то, что от него зависит, — кроме тебя, и если ты не желаешь подчиняться мне, как велел Гизур на случай, если что-то стрясется с ним, — попробуй-ка поладить с черными гномами. Я найду могилу Элидагрима и добуду меч, а если мне не помогут — справлюсь один!

Вместо ответа Флоси с ревом бросился на Ивара. Он боднул его головой, как драчливый козел, и сбил с ног. Сплетясь, они покатились по земле, изо всех сил молотя друг друга кулаками. Тут в драку вмешались Эйлифир и Скапти, сгребли Флоси за первое попавшееся место и окунули в ледяное озерцо, натекшее под водопадом.

— Это охладит твой пыл, — сердито промолвил Скапти. — Клянусь священными чертогами Сноуфелла и всеми нашими предками в их могилах, что ты, Флоси, самый злобный и невежественный сопляк, какого я только имел несчастье встретить в жизни!

— Теперь вам придется разжечь костер, чтобы я мог просохнуть, — ядовито сообщил Флоси, выбираясь из озерца, — вода так и текла ручьями с его одежды. — Йотуны наверняка его увидят, и на том придет конец бесплодным нашим усилиям.

— Никакого костра, — отрезал Скапти. — Не замерзнешь.

Альвы скорбно поглядывали друг на друга — все, кроме Флоси, который, топая ногами, удалился вылить воду из сапог и отжать одежду.

— Да, — Финнвард испустил тяжкий вздох, — уж теперь-то мы точно пропали. Скапти грустно кивнул:

— Ни один альв в жизни не заблудится. У всех нас должно быть довольно сил отыскивать путь по маятнику и провидеть картины отдаленных мест. Беда в том, что у нас недостает на все это магии… пока, во всяком случае.

Эгиль мотнул головой:

— У меня ее всегда недостанет. Сейчас, когда погиб Гизур, еще яснее видно, какие мы, в сущности, остолопы. Столько альвов — и ни грана Силы.