Ученик воина. Игра форов

Танг заколебался, потом сел, в качестве компромиссного варианта опустившись на самый краешек стула. Майлз налил вина и сделал небольшой глоток. Сейчас следовало бы произнести одну из фраз, которыми его дед, большой знаток вин, обычно начинал разговор с молчаливым собеседником, но на память почему-то приходили только ремарки типа «кислое, как моча», что показалось Майлзу не вполне уместным. Поэтому он обтер рукавом край пластикового стакана и протянул его Тангу.

— Можете пить смело как видите, я не сплю и не впадаю в обморок.

Танг демонстративно скрестил руки на груди:

— Старый трюк из книжки про шпионов. Прежде чем войти, выпиваешь противоядие — и ничто тебя не берет.

— М-да. Другой на моем месте мог бы так поступить. Ладно.

Он вытряхнул из пакета несколько белковых кубиков, по фактуре изрядно напоминавших резиновые, и посмотрел на них с не меньшим подозрением, чем Танг на вино.

— Так… Судя по всему, мясо.

Майлз бросил кубик в рот и принялся тщательно жевать.

— Спрашивайте обо всем, что вас интересует, — пробубнил он с набитым ртом.

После секундной борьбы Танг резко осведомился:

— Что с моей командой?

Майлз поименно перечислил всех убитых, затем раненых, не забыв упомянуть о состоянии каждого в данный момент.

— Остальные, как и вы, находятся под стражей. Позвольте не уточнять, где именно, — а то вдруг вы соорудите с помощью этого светильника что-нибудь такое, чего я даже представить не могу.

Танг вздохнул — не то с грустью, не то с облегчением — и начал рассеянно жевать белковый кубик.

— Я очень сожалею, что все произошло именно так. Понимаю, каково командиру просрать сражение в результате такого маневра противника. Сам бы предпочел что-нибудь более изящное, как при Комарре, например, но в той ситуации я не нашел иного выхода.

— Можно подумать, у другого на вашем месте получилось бы лучше, — фыркнул Танг. — Разве только у Форкосигана.

Майлз поперхнулся вином и так отчаянно закашлялся, что Ботари отвалился от стены и на всякий случай несколько раз ударил его по спине своим пудовым кулаком, угрожающе поглядывая на Танга. К счастью, через несколько минут к Майлзу вернулось самообладание.

— А-а, — небрежно протянул он, — вы имеете в виду адмирала Форкосигана с Барраяра. Так ведь он теперь граф Форкосиган.

— Да? Он еще жив? — с неподдельным интересом спросил Танг.

— Еще как жив.

— Читали его книгу о Комарре?

— Книгу? А, «Доклад о Комарре». Да, читал. Говорят, он включен в курс нескольких инопланетных военных академий…

— Я прочел ее одиннадцать раз, — гордо заявил Танг. — Великолепные мемуары — все предельно ясно и сжато. Самые сложные стратегические ситуации, политические и экономические аспекты войны — все увязано просто безупречно. По-моему, он способен мыслить сразу в пяти измерениях. А ведь мало кто знаком с этой книгой. Будь моя воля — включил бы ее в обязательную программу всех военных учебных заведений.

— Знаете, граф Форкосиган однажды сказал: война — это что-то вроде аварии, когда политика не срабатывает. Мне кажется, именно политические средства всегда составляли основу его стратегического почерка.

— Конечно, когда достигаешь такого уровня, как он… Постойте! Вы говорите «сказал»? А я и не знал, что он давал интервью. Не припомните, где вы это слышали? Может быть, у вас есть видеозапись?

— Да нет… — Майлз выдержал эффектную паузу и пояснил: — Это была личная беседа.

— Вы знакомы с ним лично?!

Майлз почувствовал, что вырос в глазах Танга на добрых полметра. Но это его совсем не обрадовало.

— Разумеется, — подтвердил он, словно говоря о чем-то самоочевидном.

— Вы не знаете, может быть, он написал такие же мемуары и об Эскобарском вторжении? — глаза Танга жадно загорелись. — Это была бы настольная книга офицера космофлота — пособие по активной обороне. Вот, кстати, и второй основной компонент его стратегического почерка. Получилось бы что-то подобное двухтомнику Шри Симки об обороне Уолиша и Скиа IV.

Наконец-то Майлз понял, что собой представляет его собеседник: фанатик истории военного искусства. Теперь он знал, как с ним действовать, и готов был прыгать от радости.

— Я не вполне с вами согласен, — солидно заявил юноша, — ведь вторжение на Эскобар, в конце концов, все-таки провалилось. Он не любит об этом вспоминать, и я его понимаю. Уязвленное самолюбие, знаете ли…

— Хм, пожалуй, — неохотно согласился Тает. — Но то, что я прочел, было потрясающе. Во время битвы мне все казалось сплошным хаосом, а когда я читал мемуары Форкосигана о тех же событиях, то понял: в каждой минуте, в каждом маневре был смысл. Ничего удивительного, что я уразумел это задним числом: когда проигрываешь сражение, трудно сохранить ясную голову.

Теперь настал черед Майлза навострить уши.

— Вы говорите — «мне казалось»? — переспросил он. — Вы воевали на стороне Комарры?