Ученик волшебника. Лоскутик и облако

Разноцветные мыши легко покинули клетки, без труда проскользнули между прутьями решёток.

Вслед за жёлтой мышью они направились прямо к выходу из зоопарка, украшенному флажками и цветными лампочками, которые уже приготовились радостно загореться, как только стемнеет, и из ярких огоньков сложить гостеприимные слова: «Добро пожаловать».

Когда мыши уже перебирались через клумбу, алевшую жёсткими осенними астрами, в ворота зоопарка вошёл милиционер Анатолий Иванович.

Мыши не обратили на него ни малейшего внимания, а милиционер Анатолий Иванович в свою очередь тоже их не заметил. Правда, ему показалось несколько странным, что в такой безветренный день головки астр на клумбе ни с того ни с сего раскачиваются, с бумажным шорохом задевая друг друга.

Но, погружённый в свои мысли, он спокойно прошёл мимо.

«Ну что я, право, — рассуждал он. — Это всё Володька — заразил меня своим беспокойством. Стыдно сказать, какими-то предчувствиями. При моей профессии быть суеверным! Смех, да и только! Да и что может случиться? Побег? Невозможно. Да и зачем им убегать? Кража? Абсурд. Значит, всё в порядке, всё хорошо и благополучно…»

Обезьяны встретили Анатолия Ивановича тревожными криками. Все, сколько их было, попрыгали с веток, с трапеций, облепили решётку, повисли на ней, выразительно гримасничая, протягивая к нему старческие руки с розовыми ладошками.

Что-то хором заговорили, невразумительно, сбивчиво, словно хотели предупредить о чём-то.

— Тоже ведь, человекоподобные, — с уважением сказал Анатолий Иванович и рассмеялся. — Пойду на Галилея взгляну. Такой симпатяга, добряк, умница. Пожалуй, чересчур доверчивый, восторженный, но в этом тоже есть своя прелесть.

Анатолий Иванович обогнул клетки с обезьянами, спокойно свернул на широкую аллею, скользнул взглядом по знакомым клеткам и вдруг остановился как громом поражённый…

Клетки были пусты.

Звери исчезли.

Не было ни серой сморщенной глыбы Галилея, ни золотистого льва. Бесследно пропал ворчливый крокодил. Солнечно и пусто было в клетке пантер.

По профессиональной привычке, даже не отдавая себе отчёта, милиционер Анатолий Иванович опытным взглядом моментально оглядел замки и железные двери клеток.

Нет, таинственный преступник не оставил никаких следов. Замки были не тронуты, решётки нигде не подпилены, не погнуты.

«Украли зоопарк, — холодея, подумал Анатолий Иванович, — причём самым таинственным образом. Преступник скрылся вместе со всеми зверями. Это же кража века!»

На этот раз милиционер Анатолий Иванович не рассмеялся.

Глава 11 Владимир Владимирович падает в обморок. И главное: ВОЛШЕБНИК АЛЁША СПЕШИТ НА ПОМОЩЬ

Директор зоопарка Владимир Владимирович ходил у себя в кабинете из угла в угол. Нет, он просто не мог усидеть на месте. Ему хотелось прыгать, танцевать, ну, в крайнем случае, хотя бы по-мальчишески перекувырнуться через голову.

Он подошёл к портретам зверей, висящим на стене, не выдержал, встал на цыпочки и поцеловал фотографию льва.

Но ему тут же стало совестно, он даже слегка покраснел.

— Право, что за ребячество, — пробормотал он и протёр стекло рукавом, так аккуратно и старательно, как будто хотел сказать самому себе, что он только для этого подошёл к портрету и встал на цыпочки.

Он заставил себя сесть в кресло.

«Уж скорее бы наступило завтра, — почти с тоской подумал он. — Можно подумать, что время остановилось и этому двадцать четвёртому сентября так и не будет конца… Хуже того, мне кажется, время идёт назад, и вместо двадцать пятого наступит двадцать третье. Впрочем, какие глупости…»

Дверь позади него была полуоткрыта. Поэтому он почти ничего не услышал, так, может быть, только скользящий шорох и мелкий частый перестук крошечных лапок.

И всё же Владимир Владимирович стремительно обернулся. Он обернулся, да так и застыл, судорожно вцепившись побелевшими пальцами в ручки кресла.

Он увидел на пороге своего кабинета пять разноцветных мышей.

Да, да, они были разноцветными!

«Всё. Я сошёл с ума», — подумал Владимир Владимирович, в ужасе взирая на зелёную мышь.

Не будем скрывать, Владимир Владимирович пронзительно завизжал.

К его чести надо сказать, что это был поистине бесстрашный человек.

Слон Галилей нередко, обвив его хоботом, поднимал и усаживал к себе на спину. Владимир Владимирович мог, не дрогнув, прикоснуться губами ко лбу льва, как мать к ребёнку, чтобы проверить, не поднялась ли у того температура. При этом пульс его оставался совершенно спокоен.

Но мыши! Это ужасно. За что? Откуда?

Владимир Владимирович с детства панически, безумно боялся мышей. Их суетливо-вертлявых движений, их голых хвостов и холодных лапок.

Владимир Владимирович, взвизгнув ещё более пронзительно, бросился в угол. Но эти маленькие разноцветные чудовища окружили его со всех сторон.

Они вскарабкались на его ботинки, что-то взволнованно пища тонко-скрипучими голосами. Их длинные хвосты перепутались со шнурками его ботинок…