Ученики Ворона. Огни над волнами

В общем, единственным его собеседником теперь стал Эль Гракх, нога которого более-менее зажила, но до полного выздоровления было еще далеко. Как оказалось, клинок, которым его ранили, был непростой, а какой-то особенный. Раны, нанесенные подобным оружием, заживают особенно долго, а если их лечить неверно, то человек и вовсе может остаться калекой. То есть если его не подлечить магией. Причем врачевать такую рану должен хорошо понимающий в этом деле маг, поскольку подмастерье, даже талантливый, с ней, скорее всего, не справится. По крайней мере, Эбердин, теперь уже точно лучшей из нас целительнице, сделать ничего не удалось. Хорошо еще, что наш наставник имел дело с такими ранениями раньше и знал, что делать. То есть если бы не Ворон, приволакивать бы пантийцу ножку до старости. А может, и вовсе отправиться за Грань.

Еще Рози мне сказала, что она о таких клинках слышала и даже их видела. Дома, в Асторге, в фамильном дворце, был отдельный зал, отведенный под коллекцию оружия, которую начал создавать еще ее прапрапрадед. Там имелись клинки всех видов, собранные со всего Рагеллона. Семейное дело, так сказать. Подобных коллекций на континенте было очень мало, оружейные залы иных королей были поскромнее. Рози любила рассматривать эту коллекцию с детства, с интересом читала таблички, висевшие под каждым экспонатом, и потому запомнила описание как раз такого клинка, про который упомянул Эль Гракх. Это очень редкое оружие, на континенте его почти не встретишь, хоть внешне оно от наших мечей не особо и отличается. Но не куют у нас такое, тут нужна специальная сталь и особые навыки. Просто при ковке таких клинков используется особая магия, сталь после нее обретает способность наносить особо опасные раны. И владеют такой магией только эльфы.

И вот тут у меня картина-то в голове и сложилась. Эльфы — вот кто были эти воины и маги, никому не показывающие свои лица. А мы-то тогда, в конце лета, все гадали, что же эльфы делали на кораблях нордлигов? Все просто — они изучали местность, где будут воевать. Эльфы не северяне, они всегда готовы к войне. Разведка, карты местности, созданные не со слов, а только после личного изучения ландшафта, — это часть их стратегии. Мне Аманда, еще в те времена, когда у нее был хоть сколько-то приемлемый нрав, про них много чего порассказала. В том числе и про то, что «ушастые» очень любят таскать из огня каштаны чужими руками. То есть если они ввязались в эту драку, да еще анонимно, то это точно неспроста.

Как только все эти разрозненные факты сплелись в одно целое, я хотел было пойти рассказать про свои умозаключения Ворону, но потом передумал. Во-первых, увидев меня, он сразу разорется по поводу того, что я шляюсь по ночам. Во-вторых, со слов Рози, он уже лег спать, то есть мне придется его будить. А это еще хуже, чем слушать его нотации на тему, что для некоторых и слово наставника не указ.

Впрочем, его можно понять. В последнее время ночные прогулки стали делом небезопасным, причем именно для нас, учеников магов. Две недели назад убили одну из учениц Стивена ле Ре, причем жестоко убили — голова бедняжки, по сути, была отделена от тела и держалась лишь на небольшой полоске кожи. Через пару дней чуть не прибили Анри Фуэна, который не был подмастерьем, поскольку три года назад получил посох мага, но при этом выглядел очень молодо. Кстати, из всей магической братии, которая собралась здесь, он являлся единственным, кто вызывал у меня симпатию. Он вообще больше был похож на наемника, а не на мага, поскольку о вечном не размышлял, зато лихо пил вино, был не дурак подраться, и его знали все обозные куртизанки. Он и к моему принцу в шатер захаживал несколько раз, краем уха я даже расслышал, что Айгон предложил Анри занять место придворного мага при себе. Неофициально, разумеется, но смысл от этого не меняется.

Так вот, кто-то чуть его не убил. От двух арбалетных болтов он увернулся, но еще парочка достигла цели. Добро еще, что сознание не потерял и угостил огнем несколько темных фигур, которые бросились к нему из-за деревьев. А сомлей — тут ему и конец бы настал. Трупов злодеев, увы, наутро не обнаружили.

На прошлой неделе несчастье не обошло стороной и нашу компанию. В ночь со среды на четверг убили Лаванду Веннинг, девушку тихую и незаметную. Я, если честно, вообще не представляю, кому могла быть выгодна ее смерть. За почти два года учебы я не слышал в общей сложности от Лаванды и двух сотен слов. Она была как мышка, вечно сидела где-то в углу с книгой, из-за которой ее видно не было. И вот она умерла. Причем смерть была неприятная — сначала ей перерезали горло, прихватив за шею сзади, а после еще и вскрыли вены на руках. Когда ее нашли, она была холодна как лед и цветом лица похожа на него же.