Ученики Ворона. Огни над волнами

— Общие теории, говоришь? — Ворон усмехнулся. — Нет такого понятия у магов, как «общие теории». В магии вообще нет такого слова «теория», как по мне. Магия есть практика по сути своей, и меня никто в этом не переубедит. Заклинание — оно или работает, достигая поставленной своим создателем цели, либо нет. Наше тогда на кладбище не сработало. Не было времени создать необходимые для него условия, чтобы земля могильника водой стала и зомби потеряли основу под ногами. А то заклинание, что солнечный свет вызывало, вроде как смертельный для них, как я сказал, оказалось просто пшиком. Любые заклинания из разделов высшей магии — они многоступенчатые, их готовить надо. Рисовать магические знаки, добывать специальные реагенты, копить силу — там много условностей. А прикладные науки — они… Как бы так сказать… Они здесь и сейчас. Короткие формулы, которые не требуют длительной подготовки и больших энергозатрат, при этом направленные на четкий результат. Да, это не всегда красиво и эффектно, зато неизменно эффективно. Разумеется, при условии хорошей подготовки заклинателя.

— Я согласен, — заявил вдруг Карл. — Лично мне сильно заумные науки не нужны, меня от них в сон клонит. А вот боевая магия — это дело. Единственное — мастер, а разве некромантия не под запретом? Вроде как Орден Истины за такие штуки сжигает на кострах. Мол — нельзя лазать за Грань, тревожить тела и души… Я ничего не путаю?

— Под запретом, — подтвердил Ворон. — Но разве кого-то из здесь присутствующих это остановит?

Раздалось несколько смешков. Не было похоже на то, что здесь собрались сильно законопослушные люди.

Да и меня, если честно, запреты Ордена Истины после летнего путешествия как-то перестали трогать. Еще год назад я бы одних таких мыслей испугался, а сейчас… Да и потом — я им кровь пускал, что мне теперь их запреты? В случае если всплывёт все то, что произошло около Гробниц Пяти магов, то на долгую мучительную смерть уже заработал, так что — какая разница? Грехом больше, грехом меньше…

— Вот и я про то, — одобрил нас Ворон. — Кстати — это ответ на ваш вопрос, де ла Мале. Учебными пособиями станут те, кто не услышал мои слова и не сделал соответствующих выводов. Жизнь предназначена для думающих и умеющих принимать решения людей, а не для тех, кто надеется чужим умом прожить. Нет-нет, де Фюрьи, не надо улыбаться, я сейчас не о том, что каждый сам за себя. Точнее — не совсем о том. Всегда есть лидеры и те, кто идет за ними, таковы законы рода человеческого. Но то — люди. А мы — маги. Точнее — я маг, и вы, которые, возможно, ими станете. Маг не может бездумно топать за кем-то, он обязан сам решать свою судьбу. Если есть хоть капля сомнения в том, что идущий впереди ведет всех туда, куда следует — скажи об этом. Остановись и скажи. Или просто — развернись и иди туда, куда тебя ведет твое чутье. Пусть даже к смерти идешь, к страшной, лютой — но это твой выбор. Вы должны научиться думать сами, решать сами и нести ответственность за свои решения. Это для вас сейчас главное. Ваше оружие — не сталь, ваше оружие — разум. Вспомните свои странствия и подумайте, как оно могло бы повернуться, если бы вы чаще думали как маги, а не как воины. Те ли бы вы пути выбирали? Так ли действовали?

Ну, не знаю… Наверное — те же. А может, и нет. Путь выбирал Монброн, за ним было последнее слово, я особо в это не лез.

Не про это ли и говорит наставник? Интересно, я один сейчас почувствовал себя неловко?

— Год назад вас тут было более полусотни, сейчас здесь сидит двадцать пять человек — продолжал Ворон. — Я не хочу сказать, что те, кто ушел сам или умер, были глупы или невезучи. Хотя — и не без этого. Одно скажу — те, кто вернулся в замок, уже не наивные и простые мальчики и девочки, что сидели в этом зале прошлой осенью. Иллюзии развеялись, смерть стала для вас стала привычным понятием, не так ли? Да что там — даже ваши желудки приспособились переваривать все, что им дают. Но это только начало, мне этого мало. Не скрою — весь год я ломал ваши души. Вы об этом догадывались, да я и не слишком это скрывал. Теперь мне надо сломать ваш разум, перековать его, видоизменить. Маг — это живая мысль, быстрая и острая, причем выраженная в таком же быстром действии. Кто научится этому — тот дойдет до посоха. Кто нет — тот умрет, так бывает всегда. И вот тогда он и станет учебным пособием. Хороший труп у меня в замке редкость, а на погосте, что за стеной, одна гниль лежит. Нет, есть запасец кое-какой, но надолго ли его хватит? Так что те, кто будет иметь глупость умереть, послужат нам в качестве учебных пособий. Будем мы их воскрешать и упокаивать до тех пор, пока тело в полную негодность не придет.

— Какие радужные виды на будущее, — Эбердин криво улыбнулась. — А если я против?

— Против учиться на трупах вообще, против учиться на трупах соучеников или против того, чтобы кто-то учился на твоем трупе? — живо спросил у нее Ворон. — Учись выражать свою мысль четко и понятно.

— Против того, чтобы меня, если я умру, так использовали, — ответила Эбердин. — Я хочу, чтобы меня сожгли.