Ученики Ворона

— Глупо погиб он тогда, — вздохнул Гарольд. — От руки какого-то разбойника.

— А умных смертей вообще не бывает, — сообщил ему Ворон. — В принципе. Любая смерть — глупость несусветная. Смерть — конец пути, после которого ничего уже не будет. Чего ж в этом хорошего? Человек рожден для того, чтобы жить и узнавать мир, причем как можно дольше.

— Не согласен, — помотал головой Карл. — А если гибель героическая? Если — за други своя? Уже не глупость!

— Для кого? — уточнил Ворон. — Для тех, кто живет дальше — да. А для того, кто умер? Хотя… Может, ты и прав. Если решение именно так закончить свои дни шло от сердца, и человек уходит с осознанием выполненного долга, это что-то да значит. В любом случае, это точно не глупость и не нелепость, кончина мессира ди Скорсезе тому яркий пример. Все, споры окончены. В путь!

Талькстад мы миновали почти под утро, обогнув его по дуге, благо дороги, которые позволяли это сделать, тут имелись. Да и вообще тут снега навалило куда меньше, чем в герцогствах. То ли снегопады не такие серьезные были, то ли зима помягче в этих краях.

Скажу честно — с печалью я глядел на подсвеченные огнями факелов стены города, проплывающие слева от меня. Рози права — там тепло, там еда, там жизнь. И все это нам более недоступно. У нас есть только ночь, холод и дорога.

И постоянное ожидание того, что вот-вот нас попытаются схватить или убить. В лесу оно сидело где-то глубоко, лишь иногда давая о себе знать, а тут, на проезжих дорогах, стало частью нас всех. В каждом небольшом отряде всадников, который ехал нам навстречу или, наоборот, нагонял со спины, мы видели потенциальную угрозу. И в занюханных вонючих корчмах, которые выбирал для дневок Ворон, в каждом вооруженном человеке видели врага. Хотя в данном случае, оно, возможно, так и было. Публика в этих заведениях обитала та еще, по большей части бандиты с большой дороги и иные откровенные головорезы.

Это все жутко нас изводило, но поделать ничего было нельзя. Трудно ни о чем не думать, а других мыслей в голове попросту не возникало. Ежедневная скачка в неизвестность совершенно не способствует мыслительному процессу.

Одно хорошо — до Лироя путь относительно короток, я это еще по прошлому путешествию помнил. Как и тогда, сначала крупные поселения, попадающиеся нам по дороге, сменили мелкие деревеньки, а после и они стали редкостью. Несколько раз нам пришлось останавливаться на привал в каких-то придорожных рощицах, поскольку никакого жилья поблизости не имелось. Нет, мы бы сами даже о отдыхе и не помыслили, но вот лошади — они не люди. Лошадям передышка нужна. И так им, бедным, за последние две недели досталось.

На последнем из этих привалов на нас напали. Да-да, по всем правилам, как это и положено делать. Сначала хлопнули арбалеты, после чего сразу же раздалась ругань Карла, которому болт здорово пропорол щеку, и визг Эмбер, которой досталось куда сильнее. И унизительнее. Ей болт в левую ягодицу воткнулся, хорошо еще, что кости таза не раздробил.

Собственно, это были единственные успехи вражеских стрелков. Остальное либо прошло мимо целей, либо сгорело прямо в полете, после взмаха руки наставника.

А после из-за деревьев полезли бородатые мужики в экзотическом рванье, размахивая разномастным оружием.

— Куда смотрел? — строго спросил Ворон у де Лакруа — Ты же сказал, что в рощице никого нет?

— Так никого и не было, — растерянно ответил ему Робер. — Клянусь!

— Оно и видно! — зло произнес наставник. — Ну, кого ждем? Убивайте их уже, пока они до вас не добрались!

Если честно, я даже рад был этой заварушке. Очень много внутри всякого накопилось, надо было дать эмоциям и злости выход. Когда постоянно готов к бою, а его все нет, то это сильно давит на нервы.

И, похоже, не я один так думал, потому что из добрых трех десятков разбойников, до нас добежали только пятеро, остальные же стали кто заживо горящим факелом, кто куском кровоточащей плоти, а кто и просто трупом. Уцелевшие бандиты в какой-то момент поняли, что происходит нечто неладное, совсем не то, что они планировали, а потому прямо на ходу поменяли свои намерения и решили покинуть поле несостоявшегося боя. Но и этого им сделать не удалось.

— Парочку оставьте в живых, — скомандовал Ворон. — Пообщаться с ними хочу!

— Я тоже! — поддержала его Эмбер, стоявшая с перекошенным лицом. — Они мне должны теперь! Я их за свою попу в песок обращу, в пыль, в грязь! Нет, ну это же надо! Я как теперь на лошади поеду? Лежа поперек седла? Ай, да аккуратнее ты!

— Не ори, — посоветовала ей Фриша, которая в данный момент как раз извлекала арбалетный болт из ее задницы. — Я сейчас его выдерну, а потом Эбердин тебя подлечит!

Уцелевшие бандиты были, несомненно, поражены произошедшими с ними событиями. Понятное дело — они привыкли грабить более покладистых и робких путников, которые либо вовсе не оказывали сопротивления, либо погибали, не в состоянии противостоять превосходящим силам противника.