Ученица Ледяного Стража. Избранница Стужи. Книга 2 (СИ)

— Та самая бабуля, которая не помнит, что ела на обед?

— Госпожа Дюрфинна не помнит только последние лет пять, — оскорбился друг. — До этого ее память ясна, как горный ручей.

— И о чем же поведал тебе этот горный ручей? — обреченно спросил Вестейн.

Йорна заговорщицким тоном сообщил:

— Что ровно за три месяца до того дня, когда в документах записано рождение Анны Скау, герцогиня Анитра родила мертвого ребенка.

Какое-то время в комнате царила тишина. Наконец, Вестейн задумчиво протянул:

— Три месяца. Альбин Скау — герцог, и спокойно мог прибавить три месяца к рождению дочери. Так что нам это ничего не дает. Никаких доказательств. Но, вероятно, Найгаарду этого будет достаточно.

— Родство можно проверить иначе, — напомнил Йоран и откупорил бутылку. — По родовому источнику и совместимости с артефактами.

Вестейн покачал головой:

— Найгаард этого не допустит.

— Именно. И ты не делай глупостей, Вестейн. Ради памяти твоего отца, не усложняй мою задачу. Я должен сохранить твою шкуру в целости и сохранности.

Вестейн не стал спорить. Но в душе уже понимал, что ради своего рода, ради памяти отца должен сделать совсем другое. А еще… ради Анны Скау.

Анна

Голубовато-белый свет окутывал черные камни. Я придирчиво рассматривала серебристый ободок на пальце и пыталась понять, что делать. Бакке утверждал, что это родовой артефакт, и я не смогу им пользоваться. Но в этот момент до меня вдруг дошло, что это магия моего рода.

На мгновение кольцо стало ледяным. А затем свет погас, и я перестала ощущать магию. Подарок алхимика снова выглядел простым украшением.

Я села на постели и придирчиво оглядела кольцо, а затем поправила бинты на руке. Кожа под ними чесалась, больше всего хотелось содрать их с себя. Но надо же скрывать метку. Но другого способа у меня пока нет.

Тут мой взгляд упал на чемодан, и я поняла, что выспалась и пришла в себя от потрясений. Мысль, которая пришла мне в голову, была такой простой. Почему я не подумала об этом раньше? Правда, исполнить мою задумку будет не так легко.

Руки чесались сразу же схватиться за горелку и колбы. Но впереди меня ждал учебный день. Пришлось довольствоваться учетом запасов. Я уже потратила очень много ингредиентов, а метка на руке порождена магией. Сварить то, что скроет ее, будет сложно. И сначала мне придется кое-что достать.

Кольцо больше не подавало признаков жизни, и я побежала на завтрак. Супчик сегодня казался особенно противным, и я с трудом заставляла себя глотать зеленую жижу. Чейн время от времени бросал на меня странные взгляды. Я не сомневалась, что он что-то задумал. И не собиралась оставаться в долгу.

Пятый курс мы встретили по пути на словесность. В душе вспыхнули сомнения и остатки неприязни к Тире. Но после недолгих колебаний я догнала девушку. И Хеймира, с которым они были неразлучны. Мы обменялись приветствиями, и юноша прищурился:

— Судя по твоему лицу, ты решила чего хочешь.

— Нет, — ответила я. — У меня есть одна личная просьба к Тире.

Брови парня поползли вверх. Его подруга тут же мне улыбнулась:

— Я слушаю, Анна.

Хеймир навострил уши, но я решительно произнесла:

— Давай отойдем на минутку.

Разочарование и любопытство смешались на лице парня. Но Тира легко согласилась и наградила своего приятеля извиняющейся улыбкой. Тот пожал плечами и пошел вперед, позволяя мне увлечь свою даму сердца в сторону от потока спешащих на занятия адептов.

Свою просьбу я прошептала ей на ухо:

— У тебя есть притирания с юга? С прошлой весны оттуда привозят такой чудесный крем в тон кожи, с магическим эффектом…

Девушка удивленно воззрилась на меня и ответила:

— А тебе сколько нужно?

— А сколько есть? — алчно спросила я.

— Ну… Одна банка, невскрытая. Хватит?

— Хватит, — поспешно кивнула я.

Старшекурсница улыбнулась и ответила:

— Приходи в мою комнату после ужина, отдам. Это все?

Я торопливо закивала и попросила:

— Не говори никому об этом, хорошо?

— Договорились, — спокойно улыбнулась она.

Я снова ощутила укол ревности и помчалась догонять своих. Так, один компонент почти достала. Еще парочку придется выбивать с боем. Буду давить на жалость и сентиментальные чувства без зазрения совести.

Как только уроки закончились, я отправилась в алхимическую лабораторию. Внутри поселился легкий трепет. Наверняка слухи о том, что произошло на балу, облетели всю Академию. Стоило мне переступить порог, как по лицу Бакке я сразу поняла, что он уже все знает.

Я аккуратно притворила дверь, набрала в грудь побольше воздуха и возмущенно выдохнула:

— Вы мне соврали!

Мой палец теперь обвиняюще указывал в грудь алхимика. Изображать ничего не пришлось — я и правда была возмущена. И эти чувства требовали выхода. Бакке поспешно вскинул руки, а затем примирительно заговорил:

— Погоди, погоди… В чем соврал?

Я сунула ему под нос сжатый кулак, показывая кольцо, и выпалила:

— Вы сказали, что у нее не осталось потомков!

Он тут же насупился:

— Анитра плевала на заветы Халлы и оскорбила ее память. Ни хватки, ни характера матери она не унаследовала. Она недостойна зваться ее наследницей!