Ученица Ледяного Стража. Нежданная наследница. Книга 3 (СИ)

Стужа встретила меня у входа в своё жилище. Она выглядела встревоженной. Я погладила белую морду и повела ее к навесу. Собака улеглась, недовольно порыкивая. Я села рядом и прислонилась к теплому боку. Оставаться одной совершенно не хотелась. Мысль о том, что меня могут выдать за Гольдберга, приводила в ужас. Отец не отступит. Да и герцог Роден умеет добиваться своего. О Найгаарде можно сказать то же самое. А на моей стороне только Вест.

“Мы тоже на твоей стороне, — пришла немного удивленная мысль от Свейта. — Ты наша. Несмотря на то, что в день нашей встречи не пролилась твоя кровь”.

Байланг легко преодолел разделяющую загоны перегородку. После этого Свейт лег рядом и накрыл нас со Стужей огромным крылом. Байланги мысленно успокаивали друг друга, а их шерсть грела меня с двух сторон. Неудивительно, что уже через несколько минут я сладко спала.

Проснулась я уже под утро. Мысль, которая зрела во мне всю обратную дорогу, наконец, превратилась в план. Я осторожно выползла из под крыла Свейта, стараясь не тревожить спящих байлангов, и помчалась в комнату. Никакой Гольдберг меня не получит, как бы ему этого не хотелось.

Первые лучи рассвета окрашивали линию горизонта в розовый. Я шла к своему домику и думала о том, как быстро я привыкла к Северу, срослась с ним. И уже не мыслила свою жизнь без гор, снега и крылатых собак. А ещё — без Вестейна.

В комнате я первым делом сняла платье и отправилась в душ. И только после этого, завернувшись в шёлковый халат, придвинула к себе чемодан и приступила к разбору своих запасов. К борьбе за собственную свободу стоило подготовиться…

Получить нужный результат за утро мне так и не удалось. Я так увлеклась, что пропустила завтрак. И вспомнила об этом только тогда, когда в мою дверь постучали. На мне всё ещё был надет халат, и я заметалась по комнате в поисках формы.

В этот момент из-за двери донёсся голос отца:

— Открой немедленно! Я знаю, что ты не спишь.

Моим первым порывом было забиться под одеяло и сделать вид, что меня не существует. Но в этот момент за дверью раздался негромкий голос Вестейна. Слов я не разобрала, но воспрянула духом и продолжила одеваться.

Через пару минут я с опаской открыла дверь. Отец шагнул в комнату первым и оглядел моё скромное жилище. Я давно уже привыкла к обстановке, поэтому не сразу поняла, почему холодеет его лицо. Вестейн привалился к косяку и спокойно смотреть на меня.

На всякий случай я обошла отца по широкой дуге и приблизилась к куратору. В это время мой родитель холодно произнёс:

— Почему моя дочь живёт в таких условиях?

— Девушка не может жить в одной казарме с шестнадцатью парнями, это недопустимо, — спокойно возразил Вестейн. — Поэтому я уступил Анне свою личную комнату для медитаций. С личной ванной.

— Эта обстановка дурно на неё влияет! — заявил отец. — Я требую, чтобы ей выделили свободную комнату в нормальном общежитии.

— В других общежитиях нет свободных комнат, — терпеливо пояснил Вест. — Есть свободная койка в казарме. Но пока я куратор, ни одна девушка там жить не будет. Впрочем, если вы настаиваете, у меня есть одна идея.

Я удивлённо воззрилась на Веста, а отец сказал:

— Надеюсь, она включает подобающее окружение для моей дочери.

— Разумеется, — кивнул куратор. — Я покажу вам её новое жилище, пока Анна собирает вещи.

С этими словами он бросил на меня многозначительный взгляд и вышел. К счастью, отец ушёл за ним. Неприятный разговор откладывается, и это хорошо, но…

Я села на постель и схватилась за голову. Какое ещё новое жилище? Я не хочу никуда переезжать!

Мистивир попытался меня утешить:

“Вестейн знает, что делает”.

И я хотела бы это знать! Сам же сказал, что все комнаты заняты. Не к себе же он меня поселит?

Эта мысль потянула за собой воспоминания о комнате куратора и совсем непрошенные фантазии. Интересно, если бы в тот вечер там не было Йорана, чем бы все закончилось?

Я тряхнула головой, чтобы привести себя в чувство, и отправилась собирать вещи. В первую очередь нужно припрятать следы своих неудачных экспериментов и запас ингредиентов для снадобий.

Жемчужные украшения, подаренные Вестом, я на всякий случай затолкала на дно чемодана. На цвет платья отец точно не обратит внимания, этим всегда занималась мачеха. А вот неучтенный жемчуг мог и заметить. Отец не дурак и понимает, что если девушка всеми правдами и неправдами бежит от свадьбы, то на уме у нее кто-то другой. Только пока не представляет, кто это.

Бедные парни! Он теперь думает на кого-то из них.

К тому времени, как у меня на пороге снова появился куратор, я успела забросить все нужное в чемодан и прицепить к поясу Мистивир. Меч иногда вздрагивал в ножнах. Его все происходящее забавляло, а вот мне было совсем не до смеха.

За плечом Вестейна стояли слуги, и я не решилась задать вопрос. Куратор удовлетворенно кивнул:

— Идем.

Я набросила плащ и вышла следом. В коридоре нас ждал отец, и я снова не стала ничего спрашивать. Но на всякий случай старалась держаться от него подальше, с другой стороны от куратора. Этот маневр не остался незамеченным. Отец нахмурился и приказал:

— Анна, иди сюда.