Ученица Ледяного Стража (СИ)

Я перечитала письмо три раза и почувствовала, что меня колотит от злости. Амалия… Амалия соврала, что это я уговорила ее подменить меч! А Крон пожаловался отцу. И вероятно, изрядно приврал. А что ему про меня наговаривал декан Барт, известно только богам. Вот невезение!

Я медленно и с наслаждением разорвала лист бумаги на мелкие кусочки, и только после этого спохватилась, что все еще сижу в библиотеке, за одним столом с куратором, и тот внимательно наблюдает за мной.

— Что? — огрызнулась я, сметая обрывки бумаг в корзину для мусора.

Нарываться на новые неприятности было глупо. Я и так огребла проблем на целую неделю. Но сдерживать рвущееся изнутри негодование я не смогла. К счастью, Ледяной наказывать меня за дерзость не стал, а лишь невозмутимо произнес:

— Вижу, писать ответ ты не планируешь.

— Не сейчас, — буркнула я, двигая к себе листы и учебник.

Я надавила на перо с такой силой, что порвала бумагу. Еще один лист улетел в мусор, и только после этого я смогла сосредоточиться на том, что нужно было переписать. Ледяной не ругал меня и ни о чем не спрашивал. Молча сидел напротив, заполняя какие-то документы. Работой парней он не интересовался, и это тоже злило меня. Вечер прошел под скрип пера и мое возмущенное сопение. О том, кто мог просить у отца моей руки, не хотелось даже думать. Если это Гольдберг… пусть только попробует! Ни за что!

Около полуночи нещадно зачесалась рука под повязкой. Ледяной встрепенулся и возвысил голос:

— Все свободны!

Меня как ветром сдуло из-за стола. На улицу я выскочила быстрее парней, на ходу почесывая запястье через повязку. И вздрогнула, когда совсем рядом обнаружила две пары сияющих в темноте глаз. Снег вокруг зашевелился, и я поняла, что это байланги. Оба с интересом обнюхали меня. Но почему-то их мне совсем не хотелось гладить. Я застыла, позволяя псам изучать меня.

Тот, что покрупнее, оказался особенно настырным и начал обнюхивать мое лицо. За моей спиной раздался голос Сигмунда:

— Кнут, нельзя.

Байланг тут же потерял ко мне интерес и плюхнулся на задние лапы.

— Это твой? — спросила я.

Сигмунд кивнул и погладил своего пса. Тут я прошептала:

— А разве байлангов можно выпускать после отбоя?

Эйнар тяжело вздохнул:

— Нельзя. Но Котик не слушается. А Кнут иногда улетает вместе с ним. Поторопимся, пока Ледяной не увидел. До завтра!

С этими словами парни взобрались на своих байлангов, и белые псы унесли их в небо.

В воскресенье я снова отлынивала от завтрака травянистой дрянью и пыталась переделать домашние задания на всю неделю. Перед ужином сначала пришлось мести лестницу. А после меня снова ждало бдение до полуночи в компании Ледяного. Куратор, как и вчера, даже не думал контролировать парней. Несколько часов он просидел напротив меня, изучая какой-то древний трактат. Чем довел меня до зубовного скрежета. И почему мне достался такой упертый и вредный куратор?

В понедельник я также малодушно проспала завтрак. Таскать бутерброды с ужина оказалось проще, чем заставлять себя глотать жидкую дрянь. Оставалось только удивляться, что никто из парней не пытался сделать то же самое. Хотя большинство из них видели, что я делаю, никто не пытался ни остановить меня, ни повторить. И второе удивляло куда больше.

Когда я пришла на первый плац и заняла свое место в строю, Эйнар осторожно начал:

— Ты зря пропускаешь завтрак, Анна.

Сигмунд тут же одернул его:

— Она скоро поймет это сама, ты же знаешь.

— Эта дрянь горькая, — скривилась я.

— Она помогает твоей магии, — мягко произнес Сигмунд. — Мы же говорили об этом в первый день, ты забыла?

Я скептически хмыкнула, но разговор пришлось прервать. На поле появился Ледяной. Он обвел взглядом строй и заявил:

— В субботу первая вылазка за Ржавый пик. Подготовьте байлангов и получите снаряжение у Бьорка. Разошлись.

Адепты покладисто кивнули и разошлись в стороны, чтобы выполнять упражнения с мечом. На этот раз у меня получалось лучше. Парни вытаращили глаза, когда рядом с моим клинком появилось два дубля. И хотя в управлении мне было до них еще далеко, безнадежно отставшей я больше не выглядела.

Это меня так порадовало, что в Академию я летела, как на крыльях. Тревоги и мучения выходных были забыты. Я радовалась солнцу, сверкающим пикам на горизонте и тому, что больше никто не назовет меня неумехой. На полпути к замку с неба на нас свалился Котик. Сигмунд обреченно махнул рукой, чтобы я шла вперед. А сам отправился вместе с Эйнаром, чтобы в очередной раз попытаться водворить беглого пса в его загон.

Так и вышло, что по коридорам замка я шла одна. Первым уроком было землеописание. И проходило оно в одном из флигелей. Боковой коридор в этот час был почти пуст, а от своей группы я отстала. Поэтому для меня стало полной неожиданностью, когда за спиной скрипнула дверь и чьи-то сильные руки рывком втянули меня в пустой класс.

Дверь захлопнулась, и я оказалась прижата спиной к гладким полированным доскам. Надо мной нависал Чейн, и взгляд его не сулил ничего хорошего.

Глава 8

Предупреждение

— Что тебе нужно? — возмутилась я, упираясь ладонью в грудь Чейна.