Ученица мага. Моя жизнь с Карлосом Кастанедой

— Ты же знаешь, это был бы идиотский ход. Эйми Уоллес издала тринадцать книг! Кроме того…

— И сколько раз Карлос велел тебе сделать это?

— По крайней мере, дюжину, но…

— И ты говорила «нет»?

— Конечно. Я сказала ему, что это не обсуждается.

— Обвинение изложило факты, ваша честь.

На этой же неделе мы с Ридли встретились снова, Мы больше не говорили о Муни, а снова занимались любовью и делились своими воспоминаниями, сомнениями, тайными ранами и желаниями. Я еще раз убедилась, что разрешение объединяться в пары внутри группы представляло серьезную опасность для власти Карлоса. Близость порождает нежность, объединение рождает силу, способную нарушить — даже сломать — иерархическую структуру Карлоса.

Мы с Ридли провели прекрасную, нежную ночь, едва ли предполагая, что течение нашей повседневной жизни — какой бы легкомысленной она ни была, но она была, несмотря ни на что, нашей, — скоро нарушится самым плачевным образом.

глава 37 АСТРИД СЖИГАЕТ СВОЕ ПРОШЛОЕ

Один лишь ласковый поцелуй, и мы разлучимся,

Одно лишь «прощай навсегда».

Роберт Бернс «Поцелуй»

Вскоре наши с Муни роли затрещали по швам. Кто был «мамой», кто «дочкой»? Кто был «учителем», кто «учеником»? Были ли мы друзьями, ровней, ведьмами? Могла ли женщина-нагваль иметь доверенное лицо в мире, где доверие было запрещено? Что произойдет с нами, когда болезнь уничтожит власть нагваля?

До сих пор ведьмы не говорили мне, насколько болен Карлос, но теперь они делали пугающие, жуткие намеки, указывающие на его неминуемую смерть.

Флоринда говорила: «Он плох, Эллис, очень плох, может быть, он протянет год, может быть, только неделю».

Однажды, оставив Карлоса спящим, Муни обратилась ко мне с ужасной просьбой: «Эллис, я не хочу уходить вместе с ним. Только ты и Гвидо достаточно сильны, чтобы удержать меня здесь, быть моим якорем. В вас много жизненной силы, мне нужна ваша ци, вы мне нужны. Вы — стропила, поддерживающие всю конструкцию. Вы меня удерживаете, чтобы я не сошла с ума. И если вы не поддержите меня до конца, все рухнет. Поэтому вам придется делать вид, будто все они важны!

Продолжать все им отдавать, — это защитит меня от безумия, а то они высасывают меня до дна… Не допустите, чтобы этот конец ничего не означал. Поможет ли ваше намерение мне остаться?»

Я согласилась утвердиться в намерении, как научил меня Карлос. И наедине громко разговаривала с Духом, прося его удержать женщину-нагваля на земле и добавить ей моих сил. Я знала, что вступаю в противоречие с желанием Флоринды. И это пугало меня, — у меня не получалось угодить моим воюющим «родителям». Флоринда Доннер была непостоянна, я рисковала потерять ее любовь.

Однако она не просила меня разделить с ней смерть или жизнь, и мой инстинкт выживания победил.

Муни была одна и не собиралась бросать меня. Как высказалась Зуна: «Если Муни уйдет, то это будет так плохо, что хоть ложись и помирай». Через несколько дней после признания Муни Флоринда позвонила — теперь она стала более настойчивой и очень торопилась:

— Можно Астрид придет и сожжет свои бумаги у тебя в камине?

— Конечно.

Все это было зловещим предзнаменованием. Мои страхи подтвердились, — Астрид пришла всего через несколько минут. — Бумагорезкой получается так медленно, — объяснила она. — Большое тебе спасибо. — Ее глаза были задумчивы, я никогда не видела у нее такого взгляда — в них читалась ностальгия вместо неумолимого чувства долга.

Я увидела, что у нее только одна сумка и подвела ее к маленькому камину в спальне. Помогая ей бросать бумаги в огонь, я видела гранки книг Карлоса, личные бумаги Астрид: стихи, рисунки и дневник.

— Это было нужно для моих занятий перепросмотром, — пояснила она. Я увидела горящие слова «…я опять беременна, как это могло случиться…», «…что я буду делать… я хочу покончить с собой… опять аборт?»

— Астрид, как ты думаешь, что сейчас происходит?

— Я точно знаю, что делать, — она смотрела на меня своим открытым ясным взглядом. — Если я не уйду с ним, обязательно сделаю то, что должна. Для нас с тобой уже слишком поздно оставаться в мире… Думаю, что ты правильно поняла, что я имею в виду. Нам уже давно слишком поздно.

— Ну… Муни попросила меня и Гвидо помочь ей остаться. Я дала ей слово, Астрид…

Она понимающе кивнула:

— Да, я что-то слышала об этом. Нагвалю все равно, так или этак. Тайша тоже спокойна на этот счет. Но Флоринда растеряна. Она не согласна и хочет, чтобы Муни ушла.

Астрид смотрела на гаснущее пламя. — Я не возражаю, — сказала она, — Но я боюсь, что будут самоубийства, ты понимаешь? Среди нас, может быть, среди них… Мы сказали нагвалю, что это нас очень волнует. Он спросил «Что?!», как будто не понял, о чем мы говорим!