Ученица олигарха (СИ)

Ну а с четвертой стороны… да какая на хрен разница, если скоро к ее заду пристроится рогатое чудище?

Она словно воочию увидела свой припухлый пирожочек. Вот он влажно сверкает в отверстии под хвостом коровы. Губки немного разведены, Нанесенная смазка сочится. А вот устрашающего вида черный мохнатый елдак. Сперва нетерпеливо тыкается мимо. Потом нащупывает вход и стремительно влетает внутрь на всю длину. Всё. Конец.

Она, шмыгая носом, повозилась лицом о войлок, вытирая бегущие по щекам слезы.

Издалека вдруг донесся какой-то шум, крики.

Она снова вывернулась из ошейника и посмотрела назад.

По дороге мимо пастбища бежали рабы, зеваки, охранники. Стоящие у изгороди зрители встревожились и один за другим стали сбегать с места. Бегущая толпа становилась все плотнее.

Служки, стоящие рядом с быком, бросили канаты и рванули вслед за всеми.

— О, нет… — прошептала Валенсия.

Бык почувствовал, что за ним никто не следит, и рванулся. Канаты выдержали. Бык рванулся еще раз. Бесполезно. Прошелся вокруг столбов, видно, поняв, что лавный враг — не канаты, а столбы. Уперся лбом в ближайший и попытался свалить.

Валенсия с ужасом смотрела, как столб наклоняется от ударов лбом все больше и больше. Наконец, столб вывернулся из земли и рухнул. Бык деловито перешел ко второму, и когда тот упал рядом, победно взревел и бросился к железной корове. Столбы, громыхая, волочились на веревках следом.

Железная корова содрогнулась, когда бык налетел на нее с разбегу. Вздыбил верхнюю часть туловища и забрался на круп, елозя копытами по металлическим бокам.

Валенсия сжалась и зажмурилась, чувствуя, как твердое и горячее тыкается в промежность все ближе и ближе. Она ничего не слышала сквозь пыхтенье и металлический скрежет.

Вдруг тычки прекратились. Бык захрипел и медленно сполз вниз. Мимо щели проползла мощная голова. Один глаз был разворочен, и оттуда сочилась кровь.

— Метко, ничего не скажешь, — донесся знакомый голос. — А главное тихо.

— С оптикой и глушителем так любой дурак сможет, — проворчал другой знакомый голос.

Послышались осторожные шаги нескольких человек.

— Вы уверены, что она здесь? — прошептал кто-то.

— Должна быть.

— Я уверен, босс. Смотрите. Под хвостом.

— О, боже. Какая импозантная картина.

— Я эту писечку всегда узнаю. Сколько раз я ее вылизывал…

— Все знают, что один.

— А в мечтах?

— Можешь второй раз вылизать. Мы отвернемся. Но сперва это надо сфотографировать. Вместе с быком. Первое место на конкурсе зоофилов точно мое.

Чья-то ладонь гулко постучала по металлической поверхности.

— Валенсия! Вылезай! Твой рогатый любовник больше не придет. Можешь его не ждать.

— Давно бы вылезла, если б могла, — сказала она, глупо улыбаясь.

Кожух с крупа отлетел в сторону.

— О, я смотрю, ты здесь неплохо устроилась

Она с трудом вывернула вверх голову, чтобы убедиться, что это не галлюцинация.

Банзай в лесном камуфляже нависал над ней сверху, дымя сигаретой. Из-за плеча торчал ствол штурмовой винтовки с глушителем.

— Что, греческие мифы косплеишь? Решила повторить опыт мамаши Минотавра?

— За меня решили. Ты будешь болтать или развязывать?

Банзай принялся расстегивать ремни.

— Парни! Приготовьте какие-нибудь тряпки. Наша девочка снова в костюме Евы.

— Я захватил для нее нормальную одежду, — послышался голос Крейна.

Банзай взял у него джинсы с футболкой и передал Валенсии.

Она вдруг почувствовала на промежности чьи-то пальцы.

— Малыш! Еще раз к манде прикоснешься — урою!

— Это не Малыш, — сообщил Носорог. — Это Прикол.

— Тем более! Банзай, ты сюда всю банду притащил?

— Половину, — ответил тот. — Девок оставил. И трех для охраны.

Она перевернулась на спину и задрыгала ногами, натягивая джинсы.

— Теперь понимаю, что зря. Меня бы одного хватило. Только под ногами путаются.

— С ума сошел?! Тут толпы маньяков, бандитов, колдунов!

— Маньяков еще не встречал. Колдунов тоже. Тут, внизу, больше ряженых с холостыми патронами.

Она замерла.

— Как с холостыми?

— Точнее с бутафорскими. Такие мягкие шарики, наполненные красной жидкостью. Когда попадают, создают вид, что ты уже истек кровью. В меня раз десять попали. Весь в этой блевотине.

Он потряс камуфляжем с темными пятнами по всему низу. Подал ей руку и помог спрыгнуть вниз.

— Но быком тебя трахнуть они видимо всерьез собирались, — сказал Крейн. — Им зачем-то нужна твоя смерть. Причем обязательно обставленная всякой оккультной фигней.

— Да чего гадать, — сказал Банзай. — Спросим у главного ряженого. Он-то в любом случае знает.

***

— Тут у них все бутафория, — сказал Крейн. — И декорация. Эта огромная дура в центре — простой холм, облицованный фанерой. Монастырь — из крашеных под камень панелей. Причем сзади панелей нет. Только фасады. Они тебя дальше пастбища пускать не собирались.

— Хочешь сказать, что это все сделали только для меня?

— Возможно. Или для других гостей.

— Нелогично. Показать бутафорию и тут же отдать быку? Зачем?