Ученица олигарха

Балконная дверь одной из комнат была открыта.

Оттуда, из темноты, шагнула вдруг черная тень.

Мелькнула увесистая бита.

На этот раз никаких звезд не было.

Был только поглотивший все мрак.

Глава 25. Двое

До нее не сразу дошло, что она уже проснулась. И что вокруг реальная жизнь, а не продолжение кошмара.

В кошмаре она только что бегала по коридорам школы, а за нею катился жуткий многорукий шар, слепленный из мертвых учениц. Иногда шар ее догонял, руки хватали за бедра и ягодицы, а слепленные в одну массу головы издавали торжествующий вой. Она визжала в ответ, отбивалась голыми ногами и убегала в темноту.

Мрак был кромешный.

Вокруг не было ни огонька, ни отблеска.

Валенсия лежала на чем-то твердом и ребристом, с разведенными в стороны руками и ногами и, судя по мурашкам от холода в укромных местах, была абсолютно голой.

Она попыталась встать, но не смогла поднять даже голову.

Только звякнули цепи на запястьях и лодыжках.

Тень, что была чернее окружающего мрака, вдруг шевельнулась между ее ног и склонилась к промежности.

Чей-то влажный язык прошелся, раскрывая, по ее половым губам, задержался у клитора, вернулся вниз и проник во влагалище.

Валенсия выгнулась, отстраняясь.

Тень медленно, словно нехотя, выпрямилась.

- Она такая красивая, - прошептал невнятный голос. – Сладкая девочка. Мои братья говорили, что йони блондинки похожа на розу. Но сомневались. Поэтому решили проверить. Поймали какую-то туристку с крашенными волосами и изнасиловали. Просто не знали, что волосы можно красить. И в тюрьме всем рассказывали, что йони блондинки – такая же темная щель с дряблыми губами, как и у наших женщин… У тебя она другая. Действительно похожа на розу. Особенно если раскрыть.

Холодные пальцы прикоснулись к половым губам и развели их в стороны.

- Вы, наверно, розу никогда не видели, - сказала Валенсия. – Не знаю, что такое йони, но пизда похожа на пизду. Неважно, у блондинки или нет. К тому же, они все разные.

- Ты очень грубая. Говоришь много грязных слов. Хорошие девочки так не говорят.

- Что поделать. Уличное воспитание.

- Может, если отрезать тебе язык, ты станешь вежливее?

- Не знаю, как насчет вежливее, но злее стану точно.

Тень покачала головой.

- Плохо. Ты мне нужна нежной, ласковой. Пассивной. Злая ты мне не нужна.

- Тогда отпусти.

- Не могу. Мы остались с тобой вдвоем.

Валенсия вгляделась в тень перед собой.

- Остались где?

- В школе, конечно.

У Валенсии глаза расширились от изумления.

- Льен?!

Вспыхнул красноватый тусклый свет.

Льен сидела на коленях между ног Валенсии. Все ее нагое тело покрывал сложный красный узор. Нетронутыми оставались только лицо и небольшие аккуратные груди с торчащими вверх сосками.

- Я хотела тебя с тех самых пор, как впервые увидела, - сказала она. – Но тебе было плевать на мои желания. Ты предпочитала запускать в себя грязные, вонючие отростки хуемразей. Тебе явно нравилось, как их волосатые руки лапают твою сочную жопу. Как ставят раком. Как долбят твои дыры. И как потом стекает по твоим ляжкам их липкая слизь.

Валенсия вздохнула.

- Оказалось, эти предпочтения были посторонним внушением. А на самом деле я, возможно, такая же лесбуха, как и ты. Давай, развязывай скорее и займемся чистой девочковой любовью. Проверим.

На лице Льен заиграла радостная улыбка. Она перебралась к Валенсии поближе.

- Что, правда?

- Ага.

Улыбка за мгновение сменилась злобной гримасой.

Сильнейший удар ладонью по скуле выбил из глаз искры.

- Врешь, сука. Ты просто хочешь сбежать. Напрасно. Привыкай к своей новой роли.

Валенсия помотала головой, приходя в себя. Удар маленькой Льен был по силе сравним с ударом мускулистой хуемрази, давно занимающейся боксом в тяжелом весе.

- Новая роль – это хорошо, - пробормотала она. – Что за роль? Предпочитаю роли аристократок и королев. На худой конец предводительницы пиратского корабля.

- Твоя роль – это роль послушного, податливого тела. Покорной маленькой девочки. Которая плачет и умоляет ее отпустить. Но ее не отпускают, и она послушно раздвигает свои нежные ляжки.

- Звучит так себе. Но попробую сыграть. – Валенсия откашлялась и продолжила плаксивым голоском. – Дяденька, не трахайте меня пожалуйста! У меня маленькая, узенькая пися и ваш слоновий хуй в нее не влезет!.. Так?

Льен застыла. Ее и без того узкие глаза превратились в щелки.

- Слушай, - сказала Валенсия. – Кончай придуриваться. Я тебя не узнаю. Тебе надо расслабиться. Ляг в кроватку, раздвинь ножки. Я все сама сделаю. Потрахаю пальчиками, язычком. С клитором поиграю. Тебе понравится. Игрушки есть?

Льен перекосило так, что Валенсия не на шутку испугалась.

- Игрушки?! – прошипела она. – С клитором?!

Она вскочила и встала над Валенсией расставив ноги.

- Смотри, тварь! Ищи клитор. Найдешь, поиграешь.

Валенсия сглотнула, глядя на ее гладкую промежность.

Клитор и половые губы у Льен были вырезаны. Через всю вульву тянулся шов из грубых черных ниток крест-накрест. Незашитым оставалось только маленькое отверстие для мочеиспускания и месячных.

Это было «фараоново обрезание». Раньше такое Валенсия видела только на картинках.

- Льен… Мне жаль. Правда. Извини.