Ученица ведьмы

Хотя этот поступок полностью противоречит моим обычным правилам. Это моя подружка Люська обычно первая влезает во все сомнительные мероприятия, за что и огребает после по полной. А я никогда не сяду в незнакомую машину, ни за какие блага не пойду темным переулком и не подниму валяющийся на земле чужой кошелек. Да и на заманчивые, на первый взгляд, Люськины идеи всегда отвечаю: «А оно мне надо?!»

Вот и теперь топаю за плывущей в полуметре над полом дикой ведьмой и строптиво бурчу:

– Ну и зачем оно мне надо?

– Утром Роул будет очень сердит, – шепчет, не оглядываясь, ведьма, – и не поверит тебе, что ничего не слышала. А когда он кому-нибудь не верит, может сделать очень больно. Ты же не любишь боль?

Ничего не понимаю – за что это он рассердится? И тут дикая вплывает в дыру, которой, по-моему, раньше в этой стене не было.

Так это что, побег?..

«А как же остальные ведьмы?» – сразу вспомнила я лежащие в клетках растерзанные кучки и резко остановилась. Развернулась в одну сторону, в другую, ну дела! Оказывается, кроме меня, тут никого уже и нет!

– Кэт, поспеши! – торопит ведьма, и я, забыв последние сомнения, ныряю в дыру следом за ней.

Оставаться одной в этом жутком месте хочется меньше всего на свете. Тем более, как я теперь сильно подозреваю, Роул будет не просто сердит – он будет разъярен!

Проход, которым мы пробираемся, настолько узок и низок, что я задеваю локтями стены, а чтобы не разбить голову, приходится держать перед лицом одну руку. Во второй руке я тащу подол проклятого платья, стараясь не наступить на пышные оборки.

К счастью, таким неудобным наш путь был всего метров двадцать, затем мы выбрались в довольно высокую природную пещеру, и идти стало немного легче. Хотя одно неудобство сменилось другими. Если в проходе пол был сравнительно ровным, то тут под ноги беспрестанно попадали какие-то камни, рассмотреть которые при бледном свечении, исходящем от стен, не удавалось. И потому я чрезвычайно обрадовалась, когда за очередным поворотом заметила впереди теплые отблески костра.

Несмотря на то что отлично догадывалась, кого там увижу.

Моя интуиция не подвела, они и правда все были тут: и Вишня, и Береза, и еще несколько знакомых и не очень ведьм. Спешно мазали друг дружке ссадины и синяки ведьминскими снадобьями, переодевались в неизвестно откуда добытую чистую одежду и жгли в костре вонючие лохмотья. И все это молча и деловито.

Завидев меня, Береза достала из корзинки мой рюкзачок, с которым я уже мысленно распрощалась навеки, и сунула в руки, буркнув только одно слово: «Поторопись».

Но я и сама прекрасно понимала, как глупо сейчас задавать вопросы или выяснять отношения. Как бы там ни было, ведьмы меня не бросили на растерзание Роулу, и за это я готова им простить многое, однако далеко не все.

Мигом стянув ненавистные оборки, швыряю их в костер и на секунду потрясенно застываю, обнаружив в рюкзачке свои джинсы и кроссовки. Вот это подарок, похоже, не придется мне больше путаться в этих старушечьих юбках! Заученно натянув привычную одежду, ощущаю, как сразу поднялось настроение, словно возникла надежная связь между мной и родным миром, и он сможет защитить меня от жестокости чужого.

– Пора, – командует Береза, и ведьмы беспрекословно поднимаются с камней.

Костер тушить они не стали, и его отблески еще некоторое время играли на стенах тоннеля, по которому мы шли. А потом в руке одной из ведьм вспыхнул факел, обыкновенный, не магический, и при этом неверном освещении наше путешествие продолжалось еще несколько часов.

По узким и широким тоннелям, большим и крохотным пещерам, перебираясь над глубокими расщелинами по хлипким мостикам, где поручнями служила натянутая веревка, переходя вброд ледяные потоки, мы неуклонно продвигались вниз.

Сначала я не обращала на это внимания, предполагая, что пещеры закончатся каким-нибудь выходом у подножия гор. Однако чем дальше мы шли, тем тревожнее становилось на душе. Не настолько высоки были с виду эти фиолетовые скалы, чтобы спускаться к выходу из-под них по несчетному количеству ступенек и тоннелей. Хотя я никогда не бывала в горах, но телик-то смотрела! И про спелеологов видела, и про засыпанных шахтеров… ну, про этих каждый месяц передают, приводя мою тетушку просто в неистовую ярость.

– Превратили народ в рабов, жлобы проклятые! – рычала она, бегая по горнице. – Сначала экономят на чужих жизнях каждый деревянный себе на Куршевели, а потом лицемерно у гробов всякую ахинею несут!

Так что общее представление о том, как устроены горы, я имела и почти не надеялась увидеть сегодня небо и травку. И все равно страшно поразилась, когда мы оказались у внушительной железной двери, имеющей такой же серьезный вид, как дверца директорского сейфа. Только раза в три больше. Береза несколько раз повернула на двери ручку и устало прислонилась к стене, видимо считая, что откроют нам не сразу.