Ученица Змеиного Мага

Я же принялась дышать. Нет, я знаю, что все это умеют, иначе бы уже померли, и что я дышала до этого. Просто делала это не так. Теперь я дышала глубже, чуть ли не полностью сконцентрировавшись лишь на этом, и лишь краем сознание наблюдала за всем вокруг. Дышала, как учил наставник, дышала, заставляла свой разум представлять, как воздух с кровью циркулирует по всему моему телу. Это помогало быстрее зажить ранам, если ты ранен, быстрее восстановить силы, если устал. И быстрее успокоиться, если что-то не дает покоя.

И потому, благодаря этому, в разрушенный, сожжений Флайгор, я въезжала уже вновь собранной, готовой ко всему. И даже следы пожара уже почти не тревожили, не пугали меня. Лишь заставляли оглядываться внимательней. Ведь это место могла уже облюбовать какая-нибудь тварь…

И облюбовала.

Конь Учителя заметил ее первым, и грозно заржал, ударив копытами по земле. Но то что выскочило на нас из-за одного из покосившихся домов после этого не было фейри. Это была…

Собака.

Да, собака. Вот только чудовищно облезлая, уродливая, с торчащими из-под порванной кожи на боках ребрами. Ее шею украшал железный ошейник, в нескольких местах пробитый какими-то штырями, что сильно впивались в ее тело. Изо рта у нее капала слюна вперемешку с гноем, и одно ухо у псинки отсутствовало напрочь. А глаза – глаза этой зверюги горели синим, холодным огнем. И она, яростно рыча, бросилась на нас.

Ночь ударил копытами вновь, но эта тварь ловко увернулась от его копыт.

Учитель тут-же отпустил узду и сделал магические пасы руками ни говоря при этом ни слова. Ведь Змеиные Маги, как и драконы, могли и чаще колдовали без слов, обращая свою силу чем угодно. Так не могли другие маги, так могли лишь люди из Змеиного клана. Так мог мой наставник и сейчас колдовал именно так, собрав свою внутреннюю магию в своих руках, выпустив ее, и вокруг них тут-же закружился ветер, в один миг превратился в длинную воздушную плеть, которая устремилась к проклятой псине. Но та, совсем несвойственным для живой собаки движением перекувырнулась через голову, прыгнула назад и ушла и от этого удара. Я тоже атаковала ее, бросила в нее нож – но его зверюга и вовсе пропустила над собой, мгновенно пригнувшись и распластавшись по земле. И снова подпрыгнув на лапы, бросилась уже под копыта Смородины.

Моя лошадь не была боевой, запах и вид тварей страшили ее, и эта ненормальная собака не стала исключением. Потому Смородина испуганно встала на дыбы, забила в воздухе копытами, чуть не выбросила меня из седла. Встав же на передние – лягнула воздух задними ногами, по твари, совсем не попав и оттого сильнее ошалев и буквально затанцевав на месте.

Надо ли говорить, что теперь сражаться я не могла? Я все силы прикладывала лишь на то, чтобы не вылететь из седла, и не дать этой старой дуре дать деру, как во время встречи с вурдалаками недавно. Я, конечно, могла спрыгнуть на землю, но тогда мне точно придется вновь искать эту трусливую лошадь. И все из-за одной мелкой вертлявой твари, что теперь крутилась вокруг моей гнедой и двигалась так немыслемо, как марионетка в кукольном театре…

– Учитель!

– Так ты тоже поняла? – в очередной раз хлестнув по твари воздушным кнутом и вновь не попав по ней, воскликнул мой наставник.

– Она… Не живая?

– Да, мертвей не куда!

– Зомби?

– Умертвие без прямого контроля некроманта.

Учитель рассказывал мне и о них. Некроманты – это еще более темные, самые темные из всех, маги, по легендам, дети самой Богини Смерти Варрет, что с детства могли поднимать из земли мертвецов, но не возвращать их к жизни, а лишь делать их своими чуть ли не бессмертными рабами. Умертвия были одними из тварей, что они могли создавать. Не совсем зомби – те двигались куда медленнее их, и ничего не делали, если их хозяин находился далеко. Эти же твари имели остатки разума, и некромант мог вложить в их головы определенные команды, и наблюдать за чем угодно через связь, что связывало его с ними. Они были его более совершенными слугами. Марионетками, которых не всегда нужно было дергать за ниточки, чтобы они делали то, что было нужно темному магу.

И оттого победить подобное создание было посложней. Они сами решали, как драться с неугодными для их повелителя. А так как не чувствовали усталости, боли, голода, да и всего прочего – они были действительно неприятными противниками для живых.

И сейчас эта собака-умертвие была в разрушенном Флайгоре. Что она забыла здесь? Послал какой-то некромант? Для чего?

Об этом можно было подумать и потом. Главным сейчас было то, что она напала на нас, и выбрала очень удобную для себя тактику боя. Шугала мою шальную лошадь, вертелась под ее копытами, не давая ни мне атаковать себя, ни моему наставнику по нормальному вступить с собой в сражение. Ведь тогда он мог задеть и Смородину. А то и меня.

И с этим надо было что-то быстро делать. Ведь мертвой собаке не была ведома усталость, а даже Змеиный Маг мог вымотаться, охотясь на эту вертлявую хитрую тварь. И не придумав ничего лучше, я хлестанула Смородину по бокам, позволив этой трусихе сорваться с места и помчаться прочь.