Ученые против войны (с илл.)

Киуорт, который с энтузиазмом поддерживает идею президента, искал совета по поводу речи у Соломона Бухсбаума и Уильяма О. Бейкера — двух ученых из лаборатории Белл, которые состоят в научном совете при Белом доме. В конечном итоге он включил их в группу из 13 ученых, приглашенных в Белый дом на обед как раз в тот вечер, когда шло выступление по телевидению. «Нам сказали, что президент объявит о новой важной инициативе и что он нуждается в поддержке научной общественности», — вспоминает Бартон Рихтер — технический директор Стэнфордского линейного ускорителя. Среди других приглашенных были Харолд Эгню, Ганс Бете, Джон Фостер, Эдуард Фримэн, Уильям Ниренберг, Франк Пресс, Чарльз Таунс, Виктор Вайскопф, Саймон Рамо и Теллер.

Предложение президента встретило разнообразную реакцию у присутствующих.

Эгню: «Моя единственная оговорка заключается в том, что будущие борцы за мир убьют это предложение, прежде чем оно получит возможность начаться».

Бухсбаум; «Хотя ни на научном, ни на техническом фронте не выкристаллизовалось ничего, что могло бы оправдать разработку противоракетной защитной системы, день 23 марта так же хорош, как и остальные, для объявления программы увеличения исследований».

Рамо: «Нельзя быть уверенным, что нападение не усилится вместе с усилением защиты».

Ганс Бете: «Чрезвычайно встревожен тем, что мы идем прямо к космической войне. Мы попадем в серьезную беду, если такая система заработает». Он сказал, что обладание одновременно и наступательным и оборонительным оружием даст возможность Соединенным Штатам нанести первый удар без страха получить возмездие, а это в высочайшей степени дестабилизирующая перспектива. «Мы не можем день ото дня менять наступательное оружие на оборонительное — должно быть какое-то перекрытие». Бете сказал также, отмечает «Сайенс», что, когда он выдвинул это возражение в Белом доме, «то получил практически нулевой ответ, настолько пустой, что я его не запомнил».

Герберт Иорк, Ли Дюбридж, Джеймс Ван Аллен, Уильям Пикеринг, Карл Саган и Виктор Вайскопф согласились с ним. Но не похоже, констатирует «Сайенс», чтобы их советы проникли в Белый дом.

Между тем еще не поздно устранить нависшую над миром угрозу. И в первую очередь прекратить милитаризацию космоса. А что для этого нужно сделать? Отказаться от использования спутников, орбитальных станций и кораблей многоразового использования в военных целях. Вот тогда, возвращаясь к свидетельству того же Джека Лусмы, люди в Америке перестанут «путать» Национальное управление по исследованию космического пространства с военным ведомством.

Да и такая ли уж это надежная «защита от нападения русских» — пресловутая система противоракетной обороны, столь активно пропагандируемая президентом Рейганом? По крайней мере, многие американские ученые сомневаются в абсолютной ее эффективности. Так, по их расчетам, если даже создание системы противоракетной обороны, несмотря на многочисленные технические и научные трудности, станет реальностью и с ее помощью США установят антиракетный заслон над всей своей территорией, одна из каждых 20 ракет противника все равно достигнет цели. К тому же противник вряд ли будет ожидать в бездействии завершения работ над американской системой противоракетной обороны и придумает что-то свое, какие-то собственные контрсистемы. И хотя «стопроцентно надежная» система противоракетной обороны в космосе, как утверждает Рейган, представляет «новую надежду для наших детей в XXI веке», американские ученые относятся к ней с недоверием, характеризуя как «наиболее рискованную затею», нарушающую военное равновесие между США и СССР.

Так, в случае начала испытаний КПС (не говоря уже о начале развертывания) под вопросом окажется бессрочный Договор между СССР и США об ограничении систем противоракетной обороны (подписанный 26 мая 1972 года в Москве), пункт 1 статьи V которого гласит: «Каждая из сторон обязуется не создавать, не испытывать и не развертывать системы или компоненты ПРО морского, воздушного, космического или мобильно-наземного базирования». Между тем значение советско-американского Договора о ПРО в настоящее время особенно велико, поскольку он остается единственным ратифицированным и действующим соглашением по ограничению стратегических вооружений.

Если даже в обозримой перспективе советско-американские отношения улучшатся настолько, что американская сторона будет готова политически пойти на достижение взаимоприемлемых и равноправных соглашений по ограничению и сокращению стратегических вооружений, то наличие даже в ограниченных масштабах испытанных и развернутых элементов космической противоракетной системы может намного усложнить прогресс переговоров и значительно уменьшить шансы на современное достижение советско-американской договоренности.