Училка

Она закрыла лицо ладонями, плечи судорожно тряслись, и Турка услышал смех – как у Коновой. Проханов распрямил спину и быстро облизнул губы, а Алик украдкой собрал телефон.

– КУДА? СТОЯТЬ!

– Так это… – шмыгнул носом Алик. – Она же сказала…

– Мария Владимировна, все нормально, – Турка сел рядом, и почувствовал себя скотом. Да, сейчас он жалел учительницу, ну а раньше? А если бы не знал ее, если бы не пил с ней чай? Разве не бродили у него в голове такие же скабрезные мысли?

«А что они, собственно, сделали?»

Мария Владимировна уткнулась лицом в плечо Турки, и пацан только сейчас почувствовал, как ему жарко. Она тут же подняла голову, заправила прядь волос за ушко и вытерла лицо. Турка с удивлением обнаружил, что учительница улыбается. Как-то слишком уж безумно.

Загремело что-то в прихожей, затопало.

В комнату ввалились три бугая в форме, один из них сразу показался Турке знакомым. Он видел его… где?

Все трое озирались, с ботинок на ковер сыпались куски грязи, текла вода.

– Двадцать первая квартира, да? Вызывали? Что у вас тут… – лысоватый мент, самый старый из троих, окинул взглядом ворох лифчиков и трусиков, трясущегося, как желе, Алика. Глянул на затравленное лицо Проханова. – Что здесь произошло, гражданочка?..

– Репетиция, – шмыгнула носом Мария Владимировна. – Готовимся к спектаклю. Вам на шестой этаж…

– Шестой? – мент потер лысину. – Так, бойцы… Стоп, какая еще репетиция? Мы идем, а ваша дверь приоткрыта, и ор стоит.

– Ну, – Мария Владимировна облизнула красные, распухшие губы, – школьная. Злодеи похитили и удерживают учительницу… у нас новое, современное. Кому нужны эти зайчики и белочки?

Турка хмурился, глядя на Марию Владимировну. Ни следа слез. Так… она не плачет?

– Мы сценку разыгрываем, к Новому году, – вставил Алик. – Мы ничего такого не делали. Все по сценарию.

– Новое-современное, говорите, – протянул лысоватый милиционер и поглядел на коллег. Оба мента прятали взгляд и прыскали. – Шо с вами такое со всеми? Бредятина какая-то… Или я такой старый? Ладно… Это, так вы к ним претензий не имеете? А то это самое, как-то больно натурально… Вы не актриса, случаем?

– Нет. Педагог.

Турка посмотрел на краснющего Алика, на Проханова, который так и стоял на коленях и, не мигая, глядел перед собой. Турка вспомнил, где видел мента: в участке! Когда ходил по этим делам, с «изнасилованием». Свирепый краснорожий тип, который все время заглядывал в кабинет, где его допрашивали. От греха подальше Турка решил не глазеть на него, но монстр этот, кажется, тоже узнал пацана.

– Мария Владимировна, вы не подумайте ничего… мы так просто, мы бы удалили видео! – чуть ли не плакал Алик. – Это шутка просто!

– Он шо, никак из роли не выйдет? – бормотнул толстяк с оспинами. – Николай Иваныч, у него лоб в крови!

– Ладно, понятно. Репетируете, – сказал лысоватый Николай Иваныч. – Все ясно. Ну, тогда, раз претензий нет, и… Нам тогда на шестой, бойцы! Там вора задержали, или грабителя, хрен поймешь. Шустрее, парни!

У Турки отлегло от сердца, и тут заговорил его старый знакомый:

– Николай Иванович… Вот этот – он у нас по делу проходил, по ТОМУ САМОМУ. Я его хорошо запомнил. Мож, проверим его? Вдруг он сообщник там?..

– Д-да? – милиционер потер лысину. – По делу Лашуковой, ты имеешь в виду?

– Он ни при чем! – воскликнула Мария Владимировна. – Репетиция у нас, а он…

– Ага, так кто-то все-таки «при чем»? – прищурился Николай Иваныч. – Ладно, баба с возу, как говорится… Ох, вы простите, это я так – образно. Но ты, парень, покудова сиди тут, сейчас милиция разберется…

* * *

– Где ты?! Потому что я тебе уже говорил – ЗАКАНЧИВАЙ! Сколько можно, ты же обещал взяться за ум?!

– Папа, – Турка поморщился и отодвинул трубку ото рта. – Да я тут… В общем…

– Нет, мама… Отойди, подожди! – голос отца отдалился, затем зазвучал еще громче: – Я найду на тебя управу, найду! Ты же ведешь себя, как подлец. Ты что, не понимаешь, что мать болеет? У тебя мозги вообще есть? Учеба, драки, башку тебе чуть не пробивают, приводы в участки бесконечные! Пойди ляг, зая, все хорошо с Артуром. Лучше не бывает. Да, да, честно. Сынок… Я даже не хочу знать, что у тебя там…

– Папа! Да послушай ты, я вообще здесь по случайности! Я ничего не сделал, просто… как бы объяснить…

– Да-да, выдумывай на ходу – это ты делать мастер! Чего ж не подготовил легенду, не успел, сказочник? Что ты говоришь, зая? – голос отца отдалился. – Все-таки вызову, мне совсем не нравится твой вид…

Послышался треск и грохот, будто мобильник швырнули об пол. Опять отдаленные голоса, а затем – гудки, гудки.

Турка отнял трубку от уха и растерянно посмотрел на ухмыляющегося краснорожего бугая. В затылке опять пульсировал тот-самый-комочек бессильной ярости.

– Шо, влетит от папки, да? – с притворным сочувствием сказал мент.

* * *

На смену поздней осени медленно и незаметно ползла суровая зима. Дни стали совсем короткие, солнце, будто навеки, скрылось за низким свинцовым заслоном туч. Встаешь утром – темно. В школу сходил, что-то там поделал, вот тебе уже и ночь.