Училка для олигархов (СИ)

— Все беды из-за баб! — он закурил в машине, чего обычно не делал. Жалко Быкова. Лет пять спиртного в рот не брал — у него сердце больное, он такими темпами себя до инфаркта доведёт… Из-за какой-то алчной и слабой на передок овцы. Все они такие, Кир, запомни! Даже самые милые скромницы. Такие хотят не только твоих денег, но ещё и душу!

Глава 15

Влад

Несмотря на удачное приобретение и выгодную сделку, настроение было на нуле. Постоянно возвращался к мыслям о Серёге. Надо всё-таки его поддержать. Да, немаленький уже, но я отлично помнил своё состояние во время развода — врагу не пожелаешь. Ладно, сейчас проведаем Мышь, позвоню пацанам, организую выезд загород. Имелось у меня на примете одно местечко в такой глухомани, что даже связь не берёт, а ещё и егерь знакомый прилагался. Так что рыбалка, охота, банька и никаких баб.

По коридору шёл быстро, не отвлекаясь на недоумённые вопросы, окрики и недовольство персонала. Я даже бахилы надел, что им ещё надо? А вот Кир, топающий следом, чуть ли не расшаркивался с каждой медсестричкой.

— Владлен Олегович, что вы тут делаете? — Борис Борисович, вышедший навстречу, был бледен и дрожал, словно осиновый лист.

Сперва я принял это за страх, и у меня неожиданно защемило сердце — неужели что-то случилось с училкой. Но обычно спокойный врач вдруг гаркнул так, что коридор вмиг опустел.

— Только не говорите, что тоже к Ивановой пришли? Знаете, уважаемый, лучше буду людей по частям собирать, чем лечить ваших прекрасных барышень. Выписалась Мария Ивановна позавчера с утра. А подруга её драгоценная тут ещё и скандал закатила, когда я возражал против отказа от лечения. Да это ж баба-таран, разве её удержишь?

— Маша — таран? — Кир наконец-то меня догнал и теперь пытался въехать в суть разговора.

— Мария — условно адекватная девушка, а вот Татьяна — настоящая фурия! — в глазах Борисыча появился странный блеск, а губы тронула улыбка. Кажется, этот сухарь поплыл.

— Так, что-то не понял, а где пациентка-то в итоге? — теперь и я не врубался в ситуацию.

— Откуда мне знать? Я не всеведущий Господь. Может, трудится уже. Она все уши прожужжала, что ей на работу надо.

Ни слова не говоря, сунул эскулапу пару банкнот в карман, крутанулся на каблуках и двинулся к выходу. Что Маша-мышь, решила сбежать от меня, скрыться? Ей же было прямо сказано, что из больницы ни шагу до выздоровления полного. Ну ладно, раз может ходить, значит, и сплясать сможет. А трахать её, так и быть, буду лёжа, без нагрузки на ногу. Если ещё захочу… Сейчас у меня вновь проснулось желание просто выкинуть эту двуличную тихоню из клуба, а затем и из школы, да с таким скандалом, чтобы её и поломойкой в образовательное учреждение не взяли. Пожалуй, именно так и поступлю.

Где-то у меня сохранился номер это противного Дмитрия Сергеевича, директора гимназии. Вот уж слащавый, скользкий тип с постоянной гаденькой улыбочкой. Зато он готов мне руки лизать, за то, сколько вбухиваю в развитие школы. Понятно, что он и себе в карман кладёт, но без оголтелой жадности. Хитёр, находчив, исполнителен — идеальный кандидат, чтобы начать травлю Машеньки.

«Здравствуйте, Дмитрий Сергеевич, Владлен Олегович Волков вас беспокоит! Узнали? — я отодвинул телефон подальше от уха, словно опасаясь, что патока и елей, изливаемые на меня директором, просочатся сквозь телефон. — Нет, со Стефанией всё в порядке. Дочь очень довольна школой и учителями. Особенно часто упоминает учительницу рисования. Вроде Марию Ивановну, если ничего не путаю. Есть такая? Отлично! Вот хотелось бы о ней поговорить, да и посмотреть на объект восхищения моей дочери. Через час у Стефании урок ИЗО? Я как раз освободился и подъеду!»

После разговора захотелось помыться. А мысль о том, что придётся пожимать потную безвольную ладошку директора вызывала тошноту.

— Ты чего задумал? — Кир верной тенью застыл рядом. Осуждающей тенью.

— Дочь хочу из школы забрать сам, соскучился. Что нельзя?

— А с директором о чём разговаривать собрался? Решил всё-таки слить ему Мышь?

— Не твоё дело! Хочешь, поехали со мной, нет — дуй в клуб, устрой разнос танцовщицам. Они в последнее время совсем обленились. Пляшут так, словно валерьянки объелись.

— Я с тобой! — брат переминался с ноги на ногу, в руках дурацкая корзина с фруктами, которую прикупил для училки.

Мимо по коридору ковыляла древняя бабулька в застиранном халате, тяжело опираясь на костыль.

— Мать, ты из какой палаты? — поинтересовался у неё.

— Чё? — глуховато переспросила, подходя ближе.

— Спрашиваю, как кормят тут? Небось витаминов не хватает. Вот тебе фруктов заморских. В какую палату отнести?

— Дык в пятую. Ой, касатик, а у меня денег-то нету совсем!

— Не надо никаких денег! Это гуманитарная помощь красивым женщинам! А лучше вас никого тут не вижу.

Бабка улыбнулась беззубым ртом, Кир сайгаком сгонял в палату и вернулся уже без надоевшей корзины, а на сердце стало чуть легче.

В школу я зашёл в почти нормальном настроении, которое тут же исчезло, стоило увидеть директора, потиравшего пухлые ладошки и кланявшегося, как китайский болванчик.