Училка и мажор

В этот момент Марку показалось, что отец считает дни без мамы.

Глава 11

Марк

Такие две короткие фразы, а как цепляют душу. Мама была любовью всей жизни папы. Марк это понимал. Именно поэтому никогда не хотел бы влюбиться настолько сильно. Что если и с его любимой произойдет беда, от которой он не способен будет ее уберечь? После – только израненная душа и отсутствие желания жить. Нет, Марк не эгоист. Но перенести еще раз такую жестокую утрату он бы не хотел. Вот почему он всегда отстраняется от любых попыток как-то сблизится с кем-то. Так и психика будет в целости, и душа не будет разодрана.

– Пойдем, помянем, пап, – он произносил слова с паузами.

Было больно. Его мама ушла после долгой депрессии. Но хуже всего даже не это. Хуже всего, что он до сих пор даже не знает, что стало настоящей причиной ее ухода. Марк всегда подозревал самое ужасающее. Он думал, что она сама сделала этот выбор. Не справившись с эмоциональными страданиями, она могла уйти, выбрав этот путь сама. И если это действительно был ее выбор, то здесь точно есть вина отца. Почему он не видел ее депрессию, не смог ее предотвратить? Любовь ведь, говорят, способна на многое. Поэтому Марк все же верит или заставляет себя верить, что просто ее организм не выдержал эмоциональных страданий и произошло то, чего в реальности невозможно было предотвратить. А если предотвратить все же можно было, то какова роль отца и самого Марка в этой трагедии? За два года ни одного ответа на поставленные вопросы. Но заключение эксперта было однозначным – смерть естественная.

– Идем, – отец встал из‑за стола, и только в этот момент Марк увидел, насколько тот сбросил вес.

Он увядает. Он сохнет изнутри.

– Ты доктору показывался? Что с тобой, почему так похудел?

– Нет аппетита.

– Может что серьезное? – Марк начал переживать за отца, хотя и в глубине душе продолжал его винить в страданиях матери.

– Сдавал анализы, все нормально. Не волнуйся, это не рак.

– Ну, может, что другое? – Марк не унимался.

– Да, другое. Тоска… – отец пошел к выходу из кабинета и оглянулся на сына. – Ну ты идешь?

Могила матери была недалеко от дома. Так решил отец – он хотел, чтобы у него была возможность поговорить с женой без необходимости куда-то ехать. Эта идея не очень нравилась самому Марка, так как не позволяла жить им обоим нормально дальше, все время возвращая их к той трагедии.

Держа в руках цветы, отец положил их на могилу жены, что-то бормоча себе под нос. Марк почти не мог ничего разобрать, но услышав: “Я скоро к тебе отправлюсь, любимая!”, похолодел. Что с его отцом? Он ведь ему ни за что не расскажет. За что все это его семье? В чем они так провинились?

* * *

Ровно в восемь Марк уже стоял возле дома Анжи, просматривая свои телефонные контакты. Глаз упал на грубое имя – Училка. Он усмехнулся. Анжи выйдет через пару минут, поэтому у него есть возможность позвонить своей Училке и почитать ей пару лекций. Не только ведь ей умничать на парах.

– Алло? – ответил тревожный голос.

– Ну что, подумала?

– Кто это?

– Неужто не узнала? – Марк усмехнулся, затягиваясь сигаретой. Курил он редко, точнее вообще почти не курил. Но после того, как побывает на могиле матери, без сигареты не мог обойтись. С чем это было связано, он и сам не знал. Возможно, с тем, что никотин сужает сосуды, затрудняя доступ крови в мозг, и тот начинает плохо работать, а значит Марк может меньше думать о душевных терзаниях.

– Не узнала, – голос Училки стал более твердым.

Она узнала. Он это чувствовал всем нутром.

– Какие планы на вечер? – Марк как будто и забыл, что ждет Анжи, как та спустится на лифте, выйдет из дома и сядет в его тачку. Если его Училка скажет, что идет в клуб, он рванет в тот же. Эту дуру обязательно нужно ограждать от неприятностей. А она целый клубок неприятностей. И только он это понимает. И только он способен ее уберечь.

– Спать лягу… скоро! – Марина процедила сквозь зубы.

– Правильно, сиди дома и думай над своим поведением.

– В чем твои проблемы? – Училка вдруг от защиты перешла в нападение.

– Я же говорил, у меня нет проблем.

– Тогда почему ты ко мне прицепился? Зачем спас, чтобы потом издеваться? Не спасал бы! Оставил бы на растерзание того животного! – голос девчонки дрогнул. – Как тебя мама воспитывала? Что в детстве так и говорила, что надо над девушками издеваться, маскулизм свой проявлять, унижая их. Так? Она знает, каким ты стал? Или гордится сыном?

Тут Марк не выдержал и нажал на кнопку отбоя вызова. Только сегодня он был на могиле матери, а теперь вот выслушивает придирки этой училки насчет его воспитания. Ее рот надо с мылом вымыть, прежде чем она вообще может говорить о его маме! Дура, что с нее взять!

Анжи выпорхнула из подъезда и приземлила свою аппетитную попку на кресло.

– Ну что, поехали! – промурлыкала, подарив ему поцелуй.

– Поехали, детка…

Марина

– Кто звонил? – Ларка засунула любопытный нос в комнату.

– Да этот… студент…

– Слушай, ты говоришь, он гонщик. А гонщиков, знаешь ли, не так-то много. Очень рискованный вид спорта. Как его зовут?

– Марк Гессер! – отчеканила.