Учитель

– Боже, какой реальный сон, - думал я, - и Гульнар. Достаточно ли она уверена в том, что я - ее счастье. Понравится ли ей в моем доме? Я же не смогу жить с ней в пустыне. Что я буду здесь делать? Я обязательно отдам Гульнар в университет, и она будет учительницей. Войдет в класс, а все дети встанут и будут гордиться тем, что у них такая красивая учительница

Мои думы прервала Гульнар. День клонился к закату.

– Пойдемте к столу, мой господин, - пригласила она, и мы, держась за руки, вошли в палатку.

Керосиновый фонарь на столбе освещал маленький ковер, на котором были разложены кушанья. Присев на коврик, Гульнар подала мне лаваш, который я привычными движениями разорвал на маленькие куски и предложил своей жене кушать.

Плов был великолепен. Такого я не ел никогда в жизни. Бараний жир пропитал каждое зернышко риса, золотое от шафрана, а миндаль и инжир придали ему аромат цветущего сада. Мухаммед повелел есть все руками, чтобы не портить вкус еды никакими посторонними предметами.

Вероятно, я бы не оторвался от плова, если бы Гульнар не внесла яхни. Жарено мясо с приправами было настолько вкусным, что просто таяло во рту. И только, когда я стал насыщаться, я почувствовал, насколько были остры специи, с которыми жарилось мясо. Пиала зеленого чая освежила меня, я сложил в молитве руки, возблагодарил Всевышнего за блага, данные нам, и вышел на улицу.

Было уже совсем темно. Яркие звезды светили на небе. В костре еще тлели угольки, а из пустыни повеяло ночной прохладой. Подошедшая сзади Гульнар уткнулась лицом в мою спину и стояла тихо, как бы боясь вспугнуть эту тишину и прервать прекрасный сон.

– Пойдем, мой господин, - прошептала она, - я приготовила нашу постель.

Пока я гасил фонарь, Гульнар успела юркнуть в ложе, состоящее из одеял и круглых подушек, лежавших в дальнем углу палатки.

Только я лег, как гибкое и горячее тело прильнуло ко мне, и мы прыгнули в глубокую пропасть наслаждений. В Индии ее называют нирваной. Мы по много раз умирали от неистовой страсти и по столько же раз рождались от нежности, снизошедшей на нас с небес. Сансара была в нас, она объединила нас, мы были друг в друге, в каждом предмете, окружавшем нас. Я знал, что моя частичка навеки соединилась с телом Гульнар, и что я всегда буду в ней.

Я проснулся с первыми лучами солнца. Гульнар лежала на моей руке, нежная улыбка украшала ее лицо. Тихо, чтобы не разбудить ее, я встал и вышел из палатки. День вставал в своей красоте. Поднявшись на пригорок, я увидел тот обрубок пальмы, к которому так стремился. За час я успею взять нужные мне материалы и вернуться сюда, пока Гульнар будет спать, - подумал я.

Быстро одевшись, я пошел к старому колодцу. Материалы я нашел быстро и повернул назад. Но сколько я ни ходил, я никак не мог найти то место, где стояла палатка Гульнар.

Такого не может быть! Я не мог заблудиться. Палатка стояла именно здесь. Я даже чувствую тепло от палатки. Я начал раскапывать песок, чтобы найти угли от костра, но ничего не находил.

Я переходил от бархана к бархану, чтобы отыскать хоть один след моей прекрасной Гульнар, но безмолвная пустыня не давала мне никаких подсказок.

Как я мог уйти, не разбудив мою жену и ничего не сказав ей о необходимости отлучиться всего лишь на час? Как я мог оставить это нежное создание, которое дано в награду Всевышним? Как я мог променять свое счастье на какие-то мирские дела, от которых будет выгода другим людям, а мне достанется тоска по моей любимой жене.

Глава 40

Я проснулся в слезах и понял, что жены рядом не было. Было три часа ночи. Неужели повторяется история с Татьяной? А у меня нет никакого оружия. Да и какое оружие поможет? Если Татьяна пошла к капитану, чтобы передать срочное донесение в НКВД, а такой вариант предусматривался, то в дело обязательно вмешается оперативный сотрудник на корабле. Чтобы не допустить моей высадки в Англии, меня просто ликвидируют и спрячут в угольном трюме, записав в журнале, что пассажир такой-то исчез ночью из каюты в период со стольки-то и до стольки-то часов, когда пароход проходил маршрут от точки такой-то северной широты и восточно долготы и до такой-то точки. Ищи и свищи ветра в поле. Еще и ордена получат за точно сделанную работу. И Катерину наградят.

Я оказался в ловушке. Спрятаться на пароходе трудно, а как после прибытия незамеченным пробраться к борту, чтобы спрыгнуть в воду? Оружия у меня нет, а если бы было, то не мог же я перестрелять весь командный состав корабля и самому вести судно. Это нонсенс. Даже покончить счеты с жизнью нечем. Будь, что будет. Пойду искать Катерину. Если что, скажу что не так поняла порученное нам задание. Другого выхода нет.

Я оделся и вышел из каюты на палубу. Катерину я нашел на верхней палубе, прямо перед капитанским мостиком. Она стояла у поручней, облокотившись на них, и неподвижно смотрела в воду. На ней была накинута шаль, но было холодно и теплый платок вряд ли согревал ее худенькое тело. Я обнял ее и поцеловал в холодный висок.